27 ноября 2024 года в Октябрьском зале Дома Союзов прошла XIII Международная научная конференция «Зиновьевские чтения» на тему: «Возможен ли справедливый мировой порядок?». Организаторами конференции выступили Биографический институт Александра Зиновьева и фракция «Справедливая Россия – За правду» в Государственной Думе ФС РФ при поддержке Благотворительного фонда «Офицерская честь».
В мероприятии приняли участие депутаты Государственной Думы ФС РФ, члены Зиновьевского клуба, представители науки, культуры, общественности, дипломатического корпуса, средств массовой информации, а также курсанты, студенты и преподаватели ведущих университетов Москвы.
В 2016 году Биографический институт Александра Зиновьева учредил философскую премию «За достижение в философских науках». За это время обладателями Зиновьевской философской премии стали 14 выдающихся интеллектуалов, просветителей и общественных деятелей России и зарубежных стран. В 2024 году в номинации «Интеллектуальная премия» награжден один из самых авторитетных современных русских философов, самый просвещённый русский консерватор Леонид Поляков за «сохранение интеллектуальной и культурной традиции Александра Зиновьева жить и думать по-русски». В номинации «Просветительская премия» награда была присвоена Благотворительному фонду «Офицерская честь» за «выдающийся вклад в сохранение интеллектуального наследия русского гения Александра Зиновьева». Премия была вручена президенту Благотворительного фонда «Офицерская честь» Олегу Габрусеву.
Участники I сессии пленарного заседания:
– руководитель фракции «Справедливая Россия – За правду» в Государственной Думе РФ, председатель партии «Справедливая Россия – Патриоты – За правду» Сергей МИРОНОВ;
– сопредседатель Зиновьевского клуба Международной медиагруппы «Россия сегодня», почетный президент Международного общества «Россия – Германия», президент Биографического института Александра Зиновьев Ольга ЗИНОВЬЕВА;
– первый заместитель председатель комитета по культуре Государственной Думы РФ Елена ДРАПЕКО;
– председатель партии «Российский общенародный союз», президент Славянской академии наук, образования, искусств и культуры Сергей БАБУРИН;
– член совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, профессор-исследователь НИУ ВШЭ Леонид ПОЛЯКОВ (*);
– публицист, Чрезвычайный и Полномочный посланник II класса Михаил ДЕМУРИН;
– член Зиновьевского клуба, методолог Искандер ВАЛИТОВ;
– член Зиновьевского клуба, советский разведчик, полковник КГБ СССР, автор документальных книг Олег НЕЧИПОРЕНКО;
– старший научный сотрудник Центра междисциплинарных исследований ИНИОН РАН, ответственный секретарь Координационного совета Евразийского информационно-аналитического консорциума кандидат исторических наук Виталий ВОЛЧКОВ.
Участники II сессии пленарного заседания:
– президент Общества дружбы и делового сотрудничества с арабскими странами, арабист, в прошлом сотрудник международного отдела ЦК КПСС Вячеслав МАТУЗОВ;
– заместитель директора Государственного музея истории российской литературы имени В.И. Даля (ГМИРЛИ), руководитель музейного центра «Московский дом Достоевского», биограф А.А. Зиновьева Павел ФОКИН (*);
– профессор Финансового университета при Правительстве РФ, члена Зиновьевского клуба, доктор философских наук Дмитрий ВИННИК;
– профессор Московского государственного лингвистического университета, член Научного совета Российского военно-исторического общества, доктор исторических наук Алексей ПЛОТНИКОВ;
– директор Московской школы конфликтологии, член Зиновьевского клуба Любовь ЦОЙ;
– председатель Совета консорциума «Онтосеть» Александр ПАСТУХОВ;
– член Зиновьевского клуба, философ Эльвира БАЛАНДИНА;
– директор Центра политического анализа и информационной безопасности Святослав АНДРИАНОВ;
– писатель, историк, культуролог Валерий БАЙДИН.
Модератор международного форума – известный российский ведущий, актёр, режиссёр, член Союза театральных деятелей России, член-корреспондентом РАЕН Пётр ТАТАРИЦКИЙ.
(*) Выступление подготовлено за счет гранта Российского научного фонда № 23-28-01735; Русская христианская гуманитарная академия им. Ф.М. Достоевского»
Официальный буклет Зиновьевских чтений — 2024
ОТКЛИКИ В СМИ
Сегодня в Государственной Думе// Официальный сайт Государственной Думы ФС РФ, 27.11.2024
Возможен ли справедливый мировой порядок?//Миронов.Ру, 27.11.2024
Депутат Миронов: Россия победит в схватке цивилизаций//Парламентская газета, 27.11.2024
Михаил Демурин: Возможен ли справедливый мировой порядок? , 27.11.2024
Репортаж Анны Пожидаевой, РАНХиГС, 3.12.2024
Репортаж пресс-службы СРЗП, 28.11.2024
С Т Е Н О Г Р А М М А
ХIII Международной научной конференции «Зиновьевские чтения» на тему: «Возможен ли справедливый мировой порядок?»
Октябрьский зал Дома Союзов. 27 ноября 2024 года. 13 часов.
Голос за кадром: Дамы и господа! Ведущий программы известный российский ведущий актер, режиссер, лауреат премии Москвы, лауреат российской национальной премии «Овация», член-корреспондент Российской академии естественных наук, кавалер ордена «Рыцарь науки и искусства», обладатель медали «За гражданское достоинство» Петр Татарицкий. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К.: Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! Искренне рады приветствовать всех вас в эти минуты в Октябрьском зале Дома Союзов. Сегодня в самом центре нашей Родины мы открываем знаменитые «Зиновьевские чтения» образца 2024 года. Говорит Москва и тема ХIII Международных чтений, «Зиновьевских чтений» научной конференции звучит так: «Возможен ли справедливый мировой порядок?».
Тема актуальна и всерьез глубока. Ответы на этот вопрос мы будем получать сегодня, постараемся получить в рамках этой научной конференции. Имя Александра Александровича Зиновьева, его 100-летие, которое отмечалось согласно официальному указу Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина 29 октября в Колонном зале Дома Союзов по-прежнему весомо, и импульс, который общественность, интеллигенция, неравнодушные люди получили от года 100-летияАлександра Зиновьева в России, ощутим и сегодня.
Мы обязательно детально коснемся имени Александра Зиновьева и тех свершений, которые сегодня мы можем лицезреть благодаря активному действию знаменитого биографического института Александра Александровича Зиновьева.
Организаторами сегодняшних «Зиновьевских чтений» являются Биографический институт Александра Зиновьева и фракция «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ» в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации при поддержке благотворительного фонда «Офицерская честь». (Аплодисменты.)
Регламент Международной научной конференции «Зиновьевские чтения» — выступления до 7 минут, реплика до 3 минут.
Мы особо приветствуем уважаемое Собрание, и сейчас слово предоставляется руководителю фракции «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ЗА ПРАВДУ» в Государственной Думе Российской Федерации председателю социалистической политической партии «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ПАТРИОТЫ – ЗА ПРАВДУ» Сергею Михайловичу Миронову. (Аплодисменты.)
Рады вас приветствовать, уважаемый Сергей Михайлович.
Вам слово.
Миронов С.М. Глубокоуважаемая, дорогая Ольга Мироновна, дорогие коллеги!
Я не смог отказаться от участия здесь сегодня в наших «Зиновьевских чтениях», хотя идет пленарная сессия, и я сразу же приношу извинения, я выступлю с небольшим сообщением и вынужден буду уйти, потому что, ну, все-таки пропускать сессию не очень удобно.
Дорогие друзья! Дорогие мои коллеги!
Самые сложные вопросы – это всегда самые простые вопросы. Беда в том, что самые простые вопросы мы пытаемся решать хитро, а потому делаем их необыкновенно сложными. Нужно искать простое решение. Это сказал Антон Павлович Чехов.
Поиском простого решения по теме сегодняшних чтений занимались очень многие люди, наверное, на протяжении всей истории человечества и, конечно же, многие из них пытались на этот простой вопрос и ответить просто. Но, как говорится, не всегда это получается.
Схема справедливого миропорядка, конечно, менялась в зависимости от того, что переживало человечество, какие взлёты, какие падения, какие эпохи стояли на дворе. Тот порядок, который сегодня наслаждается Западом, не устраивает огромное количество людей, большинство людей на нашей планете. Когда по решению нашего президента была начата специальная военная операция, которая длится сейчас и, конечно, мы желаем победы. И мы видим, что весь мир, настоящий мир, не этот коллективный Запад, а реальный мир с задыханием следит, чем же это закончится, потому что ведь речь идёт не только о нашем национальном суверенитете, не только о наших национальных интересах, речь идёт о будущем человеческой цивилизации. И все прекрасно это понимают.
Но я не могу не напомнить, изоляция России, которую так хотели на коллективном Западе, она не получилась. Недавняя встреча с БРИКС в Казани лучшее тому свидетельство. И таких примеров будет ещё очень много.
Я позволю себе отвлечься. Вчера было пленарное заседание, но вы знаете, на прошлой неделе президент объявил об испытании новой гиперзвуковой ракеты «Орешник». Ну, я счёл возможным надеть футболку, которую заказал с портретом президента с надписью «Крепкий орешник», вышел на трибуну. Ну, все заметили, и это, конечно, было здорово. А ведь на самом деле это действительно ответ, потому что когда президент утвердил ядерную доктрину, а указ об утверждении этой доктрины подписал на следующий день после того, как коллективный Запад разрешил применение дальнобойных ракет на территории России, это тоже неслучайно. И вот ответ, не обязательно ядерное оружие. Есть сегодня такая ракета, которая неуязвима для любых противоракетных средств Запада и, конечно, это очень мощное подспорье.
Я немножко буду отвлекаться, у меня такой замечательный текст с цитатами философов. Но я хочу вспомнить Владимира Ивановича Вернадского, выдающийся геолог, выдающийся мыслитель, который понял, что человечество на определённом этапе уже само является неким геологическим процессом, который видоизменяет нашу планету. Но если кто-нибудь из вас летал в Якутию или, может быть, кого-то заносило на юг Африки, когда из самолёта ты видишь эти огромные, огромные котлованы, где добываются алмазы, которые на глубину нескольких километров, в глубину, в диаметре достигают более 100 километров, конечно, это сделал человек, но это вмешательство в нашу природу. Это геология. Но ведь наш Владимир Иванович Вернадский очень чётко сформулировал новое понятие. Сначала он говорил о биосфере, а потом ввёл новое понятие «ноосфера». То есть это уже человек мыслящий, который изменяет нашу планету. А вот как мы её изменим?
С точки зрения экологии, здесь у нас очень много проблем. Но ведь сейчас самый главный вопрос – вопрос выживания всей нашей человеческой цивилизации, потому что те, кто подталкивают мир к ядерной катастрофе, они безумцы. Они думают, что у кого-то рука не поднимется, кто-то испугается. Ну, опять, я не могу не упомянуть про новую систему «Орешник», потому что есть всегда и любые альтернативы.
Сегодня, когда мы пытаемся ответить на вопрос, возможен ли справедливый мировой порядок, мы видим на примерах наших философов практически две позиции – утопия и антиутопия. И мало, кто предлагает какие-то реальные выходы, реальные шаги, но опять же, не могу не сказать, что сегодня самые реальные предложения исходят от России, исходят от нашего национального лидера Владимира Владимировича Путина, который прекрасно понимает всю сложность сегодняшнего человеческого бытия и очень чётко показывает.
Не могу не сказать, уважаемые, дорогие мои сограждане, дорогие мои товарищи, ведь сегодня только Россия в своей внешней политике единственная страна, которая демонстрирует реальные человеческие качества. Мы думаем о будущем и мы исходим, в том числе из милосердия. Но вы простите, просто я вольно-невольно возвращаюсь к этому, потому что ведь президент очень чётко сказал: да, у нас не одна ракета «Орешник», у нас их достаточное количество, но мы будем предупреждать мирное население, если мы будем запускать такие ракеты.
То есть мы будем запускать по военным объектам, но мы будем предупреждать людей, чтобы не страдали люди. Вот этот гуманизм, вот эти абсолютно понятные людям идеалы, они сегодня очень дорогого стоят.
Мы помним, что Платонов в своём «Котловане» и Замятин в своём романе «Мы» ужаснулись попыткой человечества создать искусственное совершенное государство. Это, конечно, была антиутопия со всеми вытекающими последствиями. И сегодня мы прекрасно понимаем, что на этом пути нет успеха, только солидарность, только взаимная помощь, только дума о том, как любые твои действия отразятся на том, кто тебе оппонирует, тот, кто, может быть, тебя не очень внимательно слушает, в целом мире это очень важно.
Когда 80 лет тому назад, на будущий год мы будем отмечать 80-летие Победы советского народа в Великой Отечественной войне, у меня отец воевал на Ленинградском фронте, и я помню его скупые рассказы, фронтовики не любили рассказывать, но я и моё поколение были воспитаны на фильмах, на книгах и мы прекрасно понимали, какой ценой досталась эта победа. И мы тогда искреннее верили, что с фашизмом навсегда покончено, оказалось, что нет. И в XXI веке фашизм в центре Европы, на нашей братской Украине поднял голову и то, что сегодня там происходит – это, конечно, борьба за будущее всего человечества.
А те, кто используют национализм, кто не боится использовать фашистскую, нацистскую идеологию в борьбе против России – это предатели человечества и рано или поздно, я уверен, им надо будет очень серьёзно отвечать.
Сегодня, когда мы видим взвешенную внешнюю политику нашей страны и когда мы ищем ответ на вопрос, а какой же миропорядок действительно может быть установлен в XXI веке, ещё раз подчеркну: ответ даёт наша страна, наша внешняя политика, наши успехи, несмотря ни на что.
Вы знаете, я с трибуны Государственной Думы сказал, вот вы меня ещё раз извините, но я всё-таки служил в Воздушно-десантных войсках, и, конечно, испытание «Орешником» на меня произвело очень сильное впечатление, потому что я многие вещи понимаю очень хорошо.
И здесь, когда на Западе тут же сказали: ну вот, единственную ракету запустили. Не единственную, у нас их достаточное количество и будем делать.
Я привёл пример, как один завод, хороший завод, механический на Урале, два года тому назад выпускал только гражданскую продукцию, никогда они не думали, что им придётся выпускать какую-то оборонную продукцию два года тому назад. А сегодня крупнейшее в мире оборонное предприятие, крупнейшее в мире, за два года. Такого больше нет нигде в мире. И это сделали наши инженеры, сделали наши люди.
И я, кстати, с трибуны Государственной Думы вчера сказал, может быть, как раз, простите, опять я про «Орешник», запуск «Орешника», сподвигнет многих мальчишек, а, может, даже не только мальчишек, всё-таки не в юристы идти, не в экономисты, а в инженеры, потому что, вот где нужно прикладывать свои мозги и вот, чего нужно добиваться.
Ну и завершая своё, может быть, немножко сумбурное выступление, но я, поверьте, очень сильно отвлёкся от замечательного текста, как я уже сказал, с цитатами философов, но очень хотелось сказать о наболевшем.
То, что сегодня в рамках «Зиновьевских чтений» мы обязательно вспоминаем Александра Александровича Зиновьева, который предвидел ситуацию, когда Запад захочет вычеркнуть из истории Россию именно потому, что Россия первой начнёт сопротивляться попытке на века утвердить несправедливое мироустройство на планете.
И он призывал всех нас биться до последнего, что мы с вами, я уверен, и будем делать. И ответ на вопрос, победит ли Россия в этой схватке цивилизаций, конечно, утвердительный, иного не дано. На нас действительно смотрит весь мир и весь мир ждёт, чем закончится эта битва, по большому счёту, действительно битва цивилизаций. И я уверен, что мы победим. И каждый из нас должен обязательно внести свой вклад в эту победу. Это и есть тот самый простой ответ на этот самый простой вопрос.
Я благодарю организаторов сегодняшних чтений, я благодарю всех, кто откликнулся и принял наше приглашение и пришёл сюда. Желаю всем нам успехов и ещё раз приношу извинения, но на этом я, к сожалению, должен покинуть замечательное ваше собрание и вернуться в стены Государственной Думы.
Спасибо большое. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К.: Благодарим вас, уважаемый Сергей Михайлович, благодарим.
Уважаемые дамы и господа, итак, мы открыли XIII Международную научную конференцию «Зиновьевские чтения».
Сегодня мы общаемся и встречаемся с вами в пространстве интеллектуальной мысли, и мысль, именно мысль определяет поступок человека. От поступка каждого зависит наш и сегодняшний, и завтрашний день, и, если хотите, в глобальном мировом порядке.
Возможен ли справедливый мировой порядок? Напомним тему сегодняшних «Зиновьевских чтений». В 2016 году Биографический институт Александра Зиновьева утвердил философскую премию за достижение в философских науках. За это время обладателями Зиновьевской философской премии стали 14 выдающихся интеллектуалов, просветителей и общественных деятелей России и зарубежных стран.
Сейчас мы пригласим на эту трибуну верного соратника и хранителя всех достижений интеллектуального наследия русского гения Александра Александровича Зиновьева. Конечно же, речь идёт об Ольге Мироновне Зиновьевой. (Аплодисменты.)
Эти аплодисменты, уважаемая Ольга Мироновна, в вашу честь. Но прежде чем вы займёте место на этой торжественной и высокозначимой трибуне, позвольте произнести лишь одну ремарку, прежде чем мы огласим и ваши официальные регалии. Название и имя Социалистической политической партии «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ – ПАТРИОТЫ – ЗА ПРАВДУ». И каким бы прекрасным образом не выглядела и не жила Ольга Мироновна, каким бы женским обаянием они не обладала, всё, что она ни делает, и в том числе подвижнически, у неё есть один однозначный посыл, знаю это всерьёз и не понаслышке, она зрит в корень, в правду. И это однозначный факт.
Президент Биографического института Александра Зиновьева, сопредседатель Зиновьевского клуба Международной медиагруппы «Россия сегодня», почётный профессор Костромского государственного университета, почётный профессор морского Даляньского университета, почётный президент Международного общества «Россия-Германия», учёный, профессор Ольга Мироновна Зиновьева. (Аплодисменты.)
Итак, в 2024 году в номинации «Интеллектуальная премия» награждается один из самых авторитетных современных русских философов, самый просвещённый русский консерватор Леонид Владимирович Поляков за сохранение интеллектуальной и культурной традиции Александра Зиновьева «Жить и думать по-русски». (Аплодисменты.)
Поляков Л.В. Вы знаете, у меня, к сожалению, такой голос сегодня, но, тем не менее, я буду выступать. А сейчас я просто хочу от всего сердца поблагодарить Ольгу Мироновну за такое признание. Для меня это огромная честь. В первую очередь, потому что я имел счастье учиться у Александра Александровича, быть на его лекциях. И для меня его наследие – это важнейшая составляющая вообще русского интеллектуального вклада.
Для меня Зиновьев – это повседневное чтение. Для меня Зиновьев – это человек, который действительно показал, что такое русский гений.
Спасибо огромное. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас и поздравляем.
В номинации просветительская премия награждается за выпадший вклад в сохранение интеллектуального наследия русского гения Александра Зиновьева Благотворительной фонд «Офицерская честь». Для получения премии приглашается президент Благотворительного фонда «Офицерская честь» Олег Евгеньевич Габрусев. (Аплодисменты.)
Почётные из почётнейших наших наград, которые с огромной гордостью держу, и будем не только развивать традиции, которые заложил Александр Александрович, но и двигать, как можно больше и дальше. Я тоже просто горд и благодарен, и счастлив. (Аплодисменты.)
Благодарим вас и поздравляем.
Ведущий Татарицкий П.К.: Уважаемая Ольга Мироновна, вам слово.
Зиновьева О.М. Дорогие соратники! Глубокоуважаемые депутаты Государственной Думы, кто здесь присутствует, кто нашёл возможным остаться здесь вместе с нами!
Тема наших «Зиновьевских чтений» наиважнейшая. Какой мир мы оставим нашим детям и внукам? В каком мире предстоит нам жить самим в ближайший год или десятилетие? Будет война или мир? Для русского народа, русского человека это всегда были запредельные вопросы.
Уроженец Костромской земли, выдающийся русский драматург и большой друг Александра Зиновьева, Виктор Розов сразу же после беспощадного расстрела русского парламента в 1993 году заявил: «Наш народ святой. То, что выносит он, могут вынести только святые».
Сегодня против русских, против нашего народа вершится вселенская несправедливость. Озверелый, ощетинившийся коллективный Запад снова хочет подписать смертный приговор нашей стране, нашей цивилизации, нашей культуре.
Именно поэтому мы неоднократно об этом говорили, война России против коллективного Запада священная, война за выживание великой цивилизации и великой духовности. Это и есть наш последний и решительный бой.
Сегодня абсолютно ясно, что не будет мира на земле без решительной …. и демилитаризации всей Европы, без нового великого русского урока, который в очередной раз через великую победу предъявит Россию всему миру.
Как говорил Александр Зиновьев, русские – это великий народ и великий народ должен сражаться. Это наше историческое призвание. Русский народ, в борьбе обретёшь ты право своё!
И ни один народ в мире не ощущает несправедливость так остро и так болезненно всей народной душой, как русский. Он есть и носитель идеи мировой справедливости. Отбери справедливость у русского человека, у русского народа, и он потеряет смысл жизни, творческий энтузиазм, дух ответственности, честь и достоинство. Без воплощенной в жизнь справедливости никогда не появится русское чудо.
И именно за уничтожение этой базовой компоненты бились целые поколения врагов России, чтобы справедливость покинула нашу землю, чтобы убить, уничтожить то главное – справедливость, носителем чего по определению является русская страна, русская история и русская культура.
Бескрайнее географическое пространство, которое оживляет беспокойный и животворящий русский дух, наполнено вечной надеждой на справедливость. И именно в этой добродетели Россия действительно «Третий Рим», так как она несет в себе эту запредельную фразу, формулу: «Fiat iustitia, et pereat mundus» – «Да свершится справедливость, даже если мир погибнет».
Сегодня древнеримский принцип получил новую жизнь, и теперь он звучит в устах главы России в абсолютно совершенной форме. Зачем нам такой мир, если в нем не будет России?
Россия – это меч судьбы против всех врагов человечества, всех тех, кто делает свои черные дела, умножает зло, служит скверне, кто расчеловечивает людей, губит и растлевает их души.
Сегодня весь мир, всё мировое большинство с болью и надеждой смотрит на Россию, которая – единственная! — способна противостоять всему коллективному Западу. Но какую большую и сплачивающую идею Россия может предъявить сегодня многополярному миру? На какой идеологической основе она готова повести мир за собой? Ради чего стоило пойти России на риск глобального противостояния?
Без новой созидательной идеологии эту битву не выиграть. Эта идеология не может опираться на так называемые ценности потребительского общества, инклюзивного капитализма для избранных, свободного рынка для горстки тех, кто обокрал свой народ. Ведь это не только безнравственно, но и смертельно опасно для существования государственности России.
По данным ведущих финансовых аналитиков, в Российской Федерации 1 проценту населения принадлежит почти 60 процентов национального богатства. Этот показатель в России значительно выше, чем у других стран. В Индии и Китае доля колеблется от 30 до 40 процентов; у наших главных исторических врагов, англосаксов, в США, эта доля составляет 35 процентов; в Британии – 21. Так неужели их общество гораздо более здоровое, чем наше?
Эти цифры – косвенное подтверждение тому, что российское общество не может и далее существовать и развиваться в условиях продолжающегося оголтелого либерализма, разрушившего и подмявшего под себя все жизненно важные системы, — образование, медицину, науку, культуру. Грабительская экономическая модель функционирования российского общества лишает наш народ будущего. Это и есть колониальная демократия в действии, о чем бил в набат великий русский мыслитель Александр Зиновьев.
Наш Президент Владимир Владимирович Путин неслучайно в своем выступлении на Валдае в преддверии 100-летия Александра Зиновьева процитировал: «Для выживания западной цивилизации на достигнутом ею уровне необходима вся планета как среда существования, необходимы все ресурсы человечества», как говорил Зиновьев.
Россия на деле должна доказать, что она перешла в реальное наступление на глобального Левиафана, а для этого необходимо принять срочные меры по национализации нелегитимных богатств кучки самозванных господ.
Россия требует справедливости. И она не в одиночестве. С нами сербы, с нами иракцы, кубинцы, с нами китайцы. А всемирно известный сербский режиссер Эмир Кустурица недавно признался, что он благодарен Александру Зиновьеву за то, что он открыл ему глаза на истину. И именно благодаря трудам Зиновьева он осознал, что Запад стремится к полному уничтожению России.
А у нашей страны есть важный интеллектуальный ресурс, интеллектуальное оружие – это творческое и научное наследие Александра Зиновьева, давно ставшего в мире символом мирового сопротивления глобализму, символом жизненной необходимости, наличия в мире цивилизационной альтернативы, такой альтернативой может быть только Россия.
Ещё в 2002 году Александр Зиновьев сказал: с идеологией «обогащайтесь!», мир не победишь. Одним из компонентов нашей новой идеологии будет некий новый идеальный, социальный строй, этот строй впитает в себя достижение советского периода и все новые технологии, и опыт мирового сопротивления.
Великий сын России предупреждал: что будет с моими работами, то будет и с Россией. Нам есть над чем задуматься.
И в этой связи в этом высоком собрании я обращаюсь к уважаемым депутатам Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации: через полтора года исполнится 20 лет со дня ухода в мир иной Александра Александровича Зиновьева. Почему так получается, что, невзирая на указ Президента Российской Федерации 2021 года, что впервые в истории России юбилей русского философа проводился на государственном уровне в столице России, но в этой столице России, то бишь, в Москве, до сих пор нет памятника Александру Зиновьеву, ни улицы в его честь, даже мемориальной доски. Почему Зиновьев остаётся единственным классиком русской литературы, у которого нет в России своего музея?
Эти вопросы в течение последних 18 лет мне задают многочисленные иностранные коллеги и единомышленники, они не понимают, как такое возможно в такой стране, как Россия.
У каждого из вас в руках официальный буклет «Зиновьевских чтений», откройте страницу 11. Вашему вниманию представлен эскиз памятника: «Александр Зиновьев — весна советской философии». Его автор – знаменитый русский, российский скульптор, академик Российской академии художеств, народный художник России Салават Щербаков. Считаю, что исторически уместно, справедливо и необходимо нравственно, правильно установить в сквере Института философии Российской академии наук эту скульптуру в бронзе.
Это и будет государственным решением по восстановлению исторической справедливости в отношении выдающегося гражданина России, гвардии-капитана штурмовой авиации Александра Зиновьева. Это будет актом высокой государственной диалектики.
Да здравствует Россия! (Аплодисменты.)
Справедливый мировой порядок возможен и победа будет за нами! Спасибо. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас, уважаемая Ольга Мироновна. Благодарим за ваше подвижничество. Да будет так! (Аплодисменты.)
Дамы и господа, Ольга Мироновна, примите, пожалуйста, эти букеты. (Аплодисменты.)
Дамы и господа, на трибуну приглашается первый заместитель председателя Комитета по культуре Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Елена Григорьевна Драпеко. (Аплодисменты.)
Здравствуйте, уважаемая Елена Григорьевна! Вам слово. Благодарим вас.
Драпеко Е.Г. Спасибо.
Уважаемая Ольга Мироновна, уважаемые товарищи!
Я хочу продолжить ту мысль, которую начал наш партийный лидер – Сергей Михайлович Миронов и которую сейчас Ольга Мироновна так замечательно изложила.
Мы с вами находимся внутри тайфуна: изменения, происходящие сегодня в глобальной геополитике, в политике Российской Федерации, в политике окружающих нас государств происходят одновременно, и происходят с той скоростью, на которую нам необходимо лихорадочно иногда реагировать.
И поэтому эти вопросы философского плана, вопросы сепарирования внутри общества этих групп, да, влияния по идеологическим параметрам, происходят на наших глазах. Там, за стенами Государственной Думы, сегодня, как и каждый день, заседания, решаются очень серьезные, глобальные вопросы. Бюджет мы только что приняли, а это значит, кто получает основные финансовые потоки – банки, промышленность, социально необеспеченные слои. Там идут битвы за финансы, а стало быть, за ресурсы.
Именно там происходят битвы по распределению сил, да. Какая политическая сила? Консерватизм, который проповедует правящая сегодня партия «ЕДИНАЯ РОССИЯ», патриотический социализм, который предлагаем мы, партия «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ» или нарождающаяся партия средней и крупной буржуазии, которую назвали «НОВЫЕ ЛЮДИ»? ЛДПР, которая никак не может определиться со своей политической окраской. Там происходят эти, как бы, споры и драки. Понимаете? И все это происходит в условиях, когда меняется ландшафт буквально не по дням, а по часам.
Принимать решения чрезвычайно трудно, и нам, конечно, нужна опора на экспертное сообщество. Нам, это партия «СПРАВЕДЛИВАЯ РОССИЯ», которая работает с научными коллективами и с МГУ, и с научными группами, и с вашим «Зиновьевским клубом». Нам нужна экспертная поддержка и оценка.
Сегодня идет тяжелейшая война, ее называют специальная военная операция, но это война со смертями и горем. Я буквально несколько дней назад вернулась с передовой, встречалась с ребятами из 114-го полка и мы с ними вечером встретились у них там, на базе под всякими там секретными, нас везли туда долго-долго под охраной. А через после этого они ушли в бой, потому что надо было через Кураховское водохранилище брать Курахово. Это та самая воинская часть. Я была у них накануне.
И вот я вглядывалась в их лица, потому что мне, как политику, как человеку искусства, было чрезвычайно важно понять, что же двигает людьми, которые через час уйдут на смерть. Вот эти ребята, кто они, те, кто сегодня нас с вами загораживают собой? Они разные. Командир – донбасский шахтер. Это они прорыли это метро под Авдеевкой или под чем, там, или вышли в тыл врагам. Замполит у него армянин. Потрясающий парень, живой, веселый. И полный интернационал в рядах. И когда я спрашивала командира, а есть ли у них 500-ые, то есть те, кто отказываются идти в бой. Мы разговаривали наедине. Он сказал: у меня нет 500-х, потому что с каждым человеком работаю отдельно.
И я вот смотрела на этих ребят. У них нет сомнения в том, что они на правильной стороне истории. Они преодолели страх. Наверное, он есть. Водички дайте, а то я сейчас, да, от волнения еще и охрипну.
Они переступили эту страшную черту и воюют они с 14-го года, и к ним приходят молодые, и они их обращают в свою веру. А они вглядывались в меня, что же они ждали от меня, да, как от политика, депутата Государственной Думы, знаменитой артистки? А они вглядывались в меня и я так понимали, что они ждали подтверждения того, что за их спиной – страна, понимаете, единая, монолитная, которая поможет, поддержит и защитит, раненого и убитого вытащит.
А я чувствовала себя слабой в этой части. Потому что, если мы посмотрим на сегодняшнюю Россию, то мы с вами убедимся в том, что этого единства, нет его. И это наш долг, и наше горе. Потому что разрозненная страна по имущественному признаку, олигархи, которые бегают на Запад и просят, чтобы с них сняли санкции, чиновники, которые, мне как бы по секрету говорили: да, мы приняли решение, пусть они все вернуться, только пусть деньги привезут, даже те, кто нас там поливал, нужны инвестиции. Интеллигенция наша, которая раскололась на тех, которые и за мир, и тех, которые — война до последнего человека.
Мы не едины, и мы должны это признать. И сегодня, пока мы не наведем внутри себя, внутри своей страны порядок, то есть не примем какую-то одну доктрину, которая объединит нас, мы будем слабыми.
Поэтому для нас сегодня чрезвычайно важна позиция экспертного сообщества, на какой платформе мы можем объединиться. Партия наша на последнем съезде предложила платформу патриотического социализма, социализма, потому что он предполагает минимальные различия в правах и возможности социального движения на социальном лифте независимо от материального положения родителей для молодежи, социализма, потому что он предполагает развитие общественных фондов потребления, которые нивелируют эти социальные различия, да, патриотического социализма. Потому что сегодня наши коллеги из западных стран, из Социнтерна, куда мы вступили и нам даже дали должность заместителя руководителя Социнтерна, наш товарищ там Романович.
Они сегодня, предав фактически интересы собственных народов, пытаются переформатировать общество в какие-то ненормальные параметры, когда демократия, то бишь власть большинства заменяется на власть меньшинства. Меньшинства сегодня их заботят больше, чем интересы трудящихся, чем интересы населения, сексуальные меньшинства, не знаю, там, национальные меньшинства, они о них сегодня печалятся. И здесь на этом повороте мы с ними разошлись, потому что мы иначе понимаем демократию. Мы считаем демократия – это в интересах большинства, это власть большинства.
И поэтому наш социализм сегодня отличается, мы отличаемся во многом от западной цивилизации, но отличаемся и от восточной цивилизации, индийской, китайской. И вот какие мы, да? Мы с вами на прошлом заседании это обсуждали, и я предлагала вам эту обсудить версию: традиционные духовные ценности российские в части аксиологического порядка.
Да, во всём мире люди так устроены, и этим отличаются от животных, что они готовы ради идеи жертвовать очень многим. Этим мы отличаемся от животных. Поэтому лозунг «Бытие определяет сознание» сегодня подвергается сомнению, потому что индийцы умирают с голоду, хотя вокруг них ходят коровы, вполне пригодные к тому, чтобы их съесть. Какая экономическая целесообразность была в строительстве Великих пирамид? А люди жертвовали многим ради прославления богов. Да?
Это значит, что у человека потребности гораздо шире, и выше, и больше. У него есть потребность утвердить себя, свои убеждения, да. Это значит, что не человеческая жизнь является высшей ценностью, что для людей есть ценности выше. Для нас испокон веку, со времён былин, Ильи Муромца и Алёши Поповича такими ценностями были вера, Отечество, да, и справедливость, наверное.
Бабурин С.Н.: А государь?
Драпеко Е.Г. Государь, отношение к государю очень интересное было в русских былинах. Если вы помните, что сказал наш Илья Муромец, когда его выпустили из тюрьмы, он ведь в подполе сидел, а тут себе татары пришли.
И выпускают Илью Муромца из подпола, он вылезает, смотрит он на Красное Солнышко, на князя своего, и говорит: из-за тебя, собака князь, я бы из подполу не вышел, но за землю русскую, за сирот, вдов, обиженных я пойду, и буду воевать этих самых татар. И это, кстати, отличает его от …, который в аналогичной ситуации целовал туфли своему королю и говорил, что он за короля сейчас пойдёт и всех разорвёт. То есть мы другие. Да?
Наше отношение к власти, но при этом, заметьте, этот самый князь со своей дружиной, которая ничего не может, кроме как хлеба ясти, так говорят про него былинные богатыри, остаётся Красным Солнышком, центром государства нашего, потому что всегда, испокон веку, на протяжении тысячи лет мы воспринимали власть как опору российского государства, как центр, и это для нас сакральное понятие. И это тоже имеет значение.
Я сейчас не буду вдаваться дальше в этот научный труд, но если вы хотите, я готова как бы с вами поделиться, потому что есть философы, это Нижегородский наш университет, и ещё там есть некоторые, которые развивают эту тему, исследуют её. И их размышления являются опорой для наших политических решений. И когда я спорю с моими противниками политическими, я опираюсь на их экспертные мнения, я цитирую наших философов.
Поэтому, обращаясь к нашему «Зиновьевскому клубу», я хочу пожелать успехов, поблагодарить за дружбу, товарищество и работу и пожелать, чтобы мы как можно больше получали интересных философских работ на сегодняшние горячие темы. Спасибо. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас, уважаемая Елена Григорьевна. Благодарим за такой откровенный посыл нашему собранию.
Драпеко Е.Г. Спасибо.
Я должна тоже извиниться, там идёт пленарное заседание, и мне Сергей Михайлович разрешил остаться ради выступления, но я думаю, да, что вы извините меня, я пойду, немножко там позаседаю. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Разные выступления, разные темы мы будем обсуждать сегодня в рамках этой научной конференции международного свойства и значения.
Российский государственный и общественный деятель, председатель партии «Российский общенародный союз», президент Славянской академии наук, образования, искусства и культуры, доктор юридических наук Сергей Николаевич Бабурин. (Аплодисменты.)
Здравствуйте, уважаемый Сергей Николаевич!
Бабурин С.Н. Я не иду к трибуне, не потому что не хочу быть рядом с вами, я просто хочу перейти к научной части нашего разговора. И чтобы меня не путали со «СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИЕЙ», даже сниму галстук, который случайно оказался такого же цвета.
Значит, уважаемая Ольга Мироновна, уважаемые коллеги, на самом деле имя Александра Александровича Зиновьева и проблемы мирового порядка и справедливости связаны неразрывно в течение всей жизни нашего великого соотечественника, потому что он, наверное, один из самых глубоких мыслителей ХХ века.
Именно поэтому он оказался неугоден в Советском Союзе, потому что, анализируя окружающую его действительность, он не замкнулся, как многие ворчащие наши сограждане на кухне, он стал бороться с недостатками, он стал их обнажать, он стал указывать язвы социалистического общества, которые нужно было лечить, а не прятать. За это он поплатился высылкой вместе со всей семьёй в Европу. Европа его приняла как диссидента, хотя Александр Александрович всегда подчёркивал, что он никогда не был диссидентом, он всегда был патриотом своей страны.
Но почему через какое-то время и там он стал неугоден, потому что Зиновьев, посмотрев на окружающую его европейскую действительность, стал говорить, что, а Запад-то идёт не туда, Запад утрачивает свою человеческую душу. А это самое страшное, что может быть в любом обществе. И его работы о Западе, они стали проблемой для англосаксонского и иного западного мира, потому что он слишком о болезненном стал писать. Он их язвы вытащил.
И когда он вернулся в наше Отечество, вернулся, подчёркивая, что надо было убирать недостатки советского общества, но нельзя было разрушать Советский Союз. И Советский Союз не развалился сам по себе. Его целенаправленно разрушили.
Многие другие вещи, которые Александр Александрович обозначал, они говорят о том, что он всегда, и на фронте, и в последующее десятилетие своей жизни любил свою Родину и боролся за неё. Но как это, скажете, относится к мировому порядку? А потому что очень многие его прогнозы социологические, они показали, что мы, де, в 90-е годы поверили, что будем жить в едином европейском доме и бросились, общественное мнение бросилось на Запад.
И вот, например, было мне тяжело выступать в 1993 году уже после расстрела нашего Верховного Совета против ныне действующей Конституции. Объяснять, что проект Конституции – это цивилизационная капитуляция России. Нельзя принимать этот документ. Ну, нам сказали, что он был принят. Мы, как люди, стремящиеся к гражданскому миру, соблюдаем Конституцию, хотя никогда не скрывали отношение к её недостаткам.
И мы пошли, наше общество после 1993 года пошло на Запад. Только в 2020 году с поправкой в Конституцию мы остановились у края пропасти.
Почему? Какой мировой порядок сложился в конце XX века – начале XXI после разрушения Ялтинско-Потсдамской системы, которая делала определённый баланс социально-политических систем? Однополярный мир это не просто верховенство Соединённых Штатов, не просто стремление навязать их стандарты всем остальным.
В 90-е годы наши с вами великие математики во главе с академиком Никитой Николаевичем Моисеевым смоделировали последствия развития человечества по североамериканским стандартам. Что они сказали? Математики, не юристы, не экономисты, не журналисты. Математики сказали, что человечество может погибнуть без всякой ядерной войны в 30-е годы XXI века. Обращаю ваше внимание, если в 1997-м, когда это было опубликовано, это казалось далеко, то сегодня-то мы же с вами понимаем, что это завтра.
И проблема не только в противостоянии человека и с природой, проблема в том, что западная модель мироустройства уничтожает в человеке его божественную сущность, уничтожается душа. Вот когда нам говорят, что вот у нас скоро будут компьютеры такие, что искусственный интеллект всё заменит. Но мы с вами должны напоминать энтузиастам, что ни у кого искусственного интеллекта не может быть души, и никогда машина не будет обладать чувством сострадания, не будет обладать многими качествами, которые выделяют человека из мира животных.
И вот этот однополярный мир, который сложился, это тот Запад, который, по словам Александр Александровича Зиновьева, съел изнутри европейскую цивилизацию. Когда после окончания «холодной» войны, как он пишет в своём западнизме, неожиданно всё то, что раньше отрицалось самой Европой в качестве недостатков, было провозглашено в качестве идеалов, когда всё, что на уровне канализации человечество старалось выплеснуть из своего обихода, стали подавать как высочайшие достижения.
Вот в чём наша сегодняшняя задача, когда мы говорим о переустройстве и создании нового мирового порядка? Ведь не просто нам нужно сказать, что не однополярная система должна быть, а много центров равнодостойных. Нам нельзя менять однополярный мир во главе с США на однополярный мир во главе с Китаем, и даже на однополярный мир во главе с Россией не надо менять. Потому что если не будет баланса и противовесов, мир будет обречён на деградацию.
И поэтому когда мы говорим о формировании сегодняшнего нового подхода, может ли быть справедливый мировой порядок? Он не просто может, он обязан быть справедливым, но справедливость во все века понималась по-разному: справедливость по Версальскому миру, справедливость по Ялтинско-Потсдамскому, потом по Мальтийско-Мадридскому, когда НАТО стала расширяться и прочее.
Сегодня мы можем выстроить справедливый мир, только опираясь на религиозную основу любого народа и построенную на ней систему духовно-нравственных координат. Мы должны говорить о том, что не надо обязательно истово ходить в церковь, хотя многим это было бы полезно, но надо иметь бога в душе, и надо понимать, что такое связь человека с Всевышним, независимо от религии.
Вот именно поэтому я буду завершать своё выступление, потому что проблемы справедливого мирового порядка опираются на создание нравственного государства, на создание честной власти.
У нас начнётся в стране наведение порядка, уважаемые дорогие друзья, когда власть перестанет врать, когда у нас будут честные выборы, когда у нас понятие справедливости будет не дежурной фразой парламентских партий или кого бы то ни было ещё, а ощущением повседневности. Человек труда в кои-то веки возвращён в Конституцию, у нас он был с 1991 года, с 1993 вычеркнут. Уважение к человеку труда и к труду, преклонение перед семьёй как основой общества и многое-многое другое. Вот тогда мы с вами сможем приступить к формированию справедливого мирового порядка.
Спасибо. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Уважаемый Сергей Николаевич, благодарим вас, благодарим. У нас намечены реплики в течение двух-пяти минут, но думаю, что это будет чуть-чуть позже, не думаю, а даже знаем. Может быть, кто-то обратится и к вам.
Член Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, профессор и исследователь Высшей школы экономики, доктор философских наук Леонид Владимирович Поляков, обладатель, он стал сегодня обладателем интеллектуальной премии Биографического института Александра Зиновьева.
Вам слово. Микрофон настроен, да. (Аплодисменты.)
Поляков Л.В. Спасибо, большое спасибо, Пётр Константинович. Ещё раз прошу прощения за мой голос, но я постараюсь компактно… Так лучше, да? Я продолжу традицию, Сергей Николаевич которую заложил думать на месте, поскольку мы уже…
Ведущий Татарицкий П.К. Будьте добры, сделайте громче этот микрофон, пожалуйста, максимально. Вот этот микрофон выведите.
Поляков Л.В. Да, пожалуйста. Я попробую продолжить эту традицию, собственно говоря, интеллектуальной части нашего заседания.
Мне кажется, что в формуле справедливый миропорядок заложен как бы ответ на вопрос, возможен ли такой миропорядок. На мой взгляд, в самом понятии порядка присутствует обязательный компонент справедливости. Русское слово «ряд» и от него порядок происходит, именно из этих смыслов. Люди договорились, порядились, и получился порядок. Значит, представление о справедливом уже согласовано, но я не буду, так сказать, вдаваться дальше в этот специальный, так сказать, аспект нашей темы.
Я хочу сказать следующее. Вопрос: справедлив ли сегодняшний мир? Кажется, ответ очевиден – для большинства ответ «нет». Но дело в том, что для Соединённых Штатов Америки и, соответственно, для их европейских союзников и коллег ответ скорее «да», как это ни парадоксально.
Дело в том, что американцы с самого начала создания своего государства были и продолжают быть уверены, что они исключительный народ (exceptional nation). Они, собственно говоря, потомки европейских диссидентов, в первоначальном смысле этого слова, религиозные, свободомыслящие, бежавшие от тирании европейских монархов и создавшие «Город на холме», сияющий маяк. И до сих пор в риторике американских президентов присутствует именно этот нарратив – «Мы маяк, мы пример для всего человечества, и мы имеем право командовать миром, потому что у нас демократия или, как говорил Жозеп Боррель, у нас райский сад, а весь мир – остальной мир, это тихие джунгли».
Поэтому вопрос: возможен ли справедливый миропорядок? Автоматически означает, возможна ли альтернатива американскому представлению о справедливости?
Что такое американское представление о справедливости? Вот Ольга Мироновна произнесла знаменитую римскую формулу: fiat iustitia, et pereat mundus. Все знают, что это значит: пусть восторжествует, как мы переводим, справедливость, но если этого не будет, пусть погибнет, погибнет мир. Но когда мы переводим «iustitia» как справедливость, это не совсем точно. Iustitia и по латыни, и в Риме, и в Америке – это, прежде всего, закон, законодательство, это легальность, это суд. Вот где, собственно, храм справедливости.
А что у нас? Все помнят нашу пословицу: закон – что дышло. И это не только неверие русского народа традиционное в то, что суд может быть справедливым, «Шемякин суд» и так далее. Это предположение, что кроме суда, кроме того, что кто-то попытается найти правильное решение, когда спорят двое о чём-то, в каждом из нас заложено представление о чём-то, что связано с правдой, c правдой, одновременно смысле истины и смысле той самой справедливости.
Поэтому я бы сказал так: сегодня глобально сталкиваются два представления, два образа справедливости: американский …, западный и русский наш с вами образ справедливости. Вот это реальная борьба, это реальное противостояние. Холодный, неформальный… То есть формальный западный закон против тёплой, душевной, духовной справедливости. Это столкновение метафизическое, это столкновение, которое имеет корни глубоко в нашей цивилизации. В американской традиции это без понимания этой глубины, без чёткого понимания пропорций и масштаба столкновения, мы не буде до конца понимать, возможен ли справедливый миропорядок.
Здесь уже говорилось о том, что наша страна в войне не может победить, если мы будем внутренне разъединены. Это абсолютно точная формулировка, это должно быть осознано всеми нами.
Да, мы разные, мы придерживаемся разных вер, политических идеологий, нравственных принципов даже. Но сегодня, сейчас ради того, чтобы мы не перестали существовать, мы должны заключить, я не знаю, это Киплинг сказал однажды, о водяном перемирии, условно.
Мы должны заключить пакт мира внутри России для того, чтобы наше представление о справедливости вышло на глобальный уровень, чтобы тот посыл, тот сигнал, который мы даём миру, мир смог прочитать, глядя на нас, способных пожертвовать чем-то своим особенным ради общего нашего дела – той Великой Победы, которую мы все не только ждём, но в которую каждый из нас вкладывает всё, что он может, и в том числе я имею в виду наш с вами «Зиновьевский клуб».
Спасибо, дорогие товарищи, за ваше внимание. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас, уважаемый Леонид Владимирович, эти аплодисменты вам.
«Зиновьевские чтения», международную конференцию продолжает публицист, чрезвычайный и полномочий посланник II класса Михаил Васильевич Демурин. (Аплодисменты.)
Демурин М.В. Спасибо, спасибо.
Я буду говорить профессионально, как в прошлом более 20 лет сотрудник Министерства иностранных дел, человек, занимавшийся внешнеполитической деятельностью, и политический аналитик с 2005 года, когда я ушёл из МИДа, не согласившись с принятой тогда линией на умиротворение прибалтийских фашистов, на то, чтобы с ними строить отношения, дружбу и сотрудничество в надежде на то, что они сами образумятся.
Так вот, давайте говорить о теме: возможен ли справедливый мировой порядок не с точки зрения намерений, а это важно. И очень интересный был разговор об идеалах, которые должны превалировать в справедливом мировом порядке. Но давайте говорить об этом с точки зрения обстоятельств, как учил Иосиф Виссарионович Сталин. Так вот, с точки зрения обстоятельств единственный пример установления на нашей планете справедливого, более чем менее справедливого мирового порядка – это Ялтинско-Постдамская система. И олицетворением этой Ялтинско-Постдамской системы стала Организация Объединённых Наций.
Что сделало возможным создание этой системы? Создание этой системы стало возможно в силу триумфа Союза Советских Социалистических Республик. В данном случае я даже говорю не о Победе 1945 года, хотя понятно, что она была бы невозможна без октября 1917 года, я говорю о политической победе 1945 года, не о военной, а о политической победе. И именно эта политическая победа, формирование послевоенного мироустройства, оно, это справедливое мировое устройство, возникло в том виде, в котором мы его знаем, только потому, что многие его основополагающие принципы заложило государство, движимое коммунистической идеологией.
Здесь я имею в виду в первую очередь закреплённые в Уставе ООН и других ооновских документах принципы: суверенного равенства государств, права народов на самоопределение, на освобождение от колониального гнёта, создание независимых государств. Это также Всеобщая декларация прав человека, провозгласившая равенство всех жителей Земли в том, что касается их достоинства, их социально-экономических и политических прав и свобод. Это и многое другое стало результатом деятельности в ООН именно первого в мире социалистического государства.
Почему эта система разваливается? Потому что был уничтожен СССР. Нынешнее и будущее руководство нашей страны, её граждане должны быть благодарны Союзу Советских Социалистических Республик за многое, и в том числе, а, может быть, и сегодня в международных делах в первую очередь, за создание условий для возникновения и развития важных для нашей страны сейчас партнёров, я их пока не называю союзниками, они не союзники, но они уже партнёры, в лице стран Азии, Африки, Латинской Америки и Европы. Сами страны с такими названиями, как, скажем, Китай, Куба, Индия, Вьетнам, Венесуэла, Никарагуа, Шри-Ланка, ЮАР, возможно, и существовали бы, но они сегодня на нашей стороне, и они сегодня поддерживают те идеалы, за которые боремся мы, в силу той политики, которую проводил на международной арене как раз в рамках этого справедливого мироустройства Ялтинско-Потсдамской системы Советский Союз.
Выступать они выступают, но без необходимого напора и последовательности, с оглядкой. Важно ведь не просто провозгласить концепцию справедливого мирового устройства, справедливого мирового порядка, но и начать её воплощение. Для этого нужен лидер, под стать тому, как его видели участники антиимпериалистической, антикапиталистической, антиколониальной борьбы в СССР. Россия пока занять это место не готова. Что препятствует ей? Чего не хватает?
Первое и самое главное. Мы должны, наконец, взять верх на украинском театре не только военных действий, но и политических, и идеологических столкновений с Западом. Это, конечно, главное.
Второе. России необходимо преодолеть свою собственную непоследовательность в проведении тех принципов, которые она сама провозглашает. Приведу на этот счёт один, но очень трагический пример – пример трагедии Нагорного Карабаха. У этого конфликта много аспектов и много тяжёлых для позиции нашей страны в Закавказье последствий, но главное, на что важно обратить внимание в контексте сегодняшнего обсуждения, это двойная мера в применении принципов международного права.
Мы столько раз обвиняли Запад в двойном подходе, в двойной бухгалтерии, и так далее, а сами в этом вопросе применяем ту же самую двойную меру. Я имею в виду принцип права народов на самоопределение в его взаимосвязи с принципом территориальной целостности государств, как об этом в последние месяцы многократно говорил Сергей Викторович Лавров. То есть право на соблюдение территориальной целостности имеют только те государства, в которых все их части согласны с тем, что центральное правительство их представляет, представляет их интересы, чего в случае с Нагорным Карабахом соответственно не было.
Но не это важно. Нельзя признавать право на самоопределение за народом Донбасса и в то же время отказывать в этом праве народу Нагорного Карабаха. Нельзя обвинять руководство Армении в непризнании волеизъявления карабахцев и самим не признавать, скажем, волю граждан Приднестровской Молдавской Республики, выраженную ими на референдуме 2007 года, когда 97 процентов проголосовало за независимость Приднестровской Молдавской Республики и её присоединение к России. Мы на это не ответили никак. Мы не должны ни на секунду забывать, что на нас сегодня смотрит весь мир – и враги, и друзья. И вот этот внимательный взгляд требует от нас принципиальности и последовательности.
Третье. Современная Россия продолжает жить на прочной рыночной базе, это цитата из Владимира Владимировича Путина, недавняя цитата, и даже укрепляет её, как вроде бы следует из заявлений в Госдуме, хотя мне кажется, что укреплению эта база не подлежит. Соответственно в руководстве нашей страны есть силы, которые продолжают ориентироваться на поиск договорного разрешения украинского кризиса во взаимодействии со своими западными так называемыми партнёрами.
Какие могут быть договорённости с нацистами? Как можно осуществить денацификацию и демилитаризацию остатков Украины, если киевский режим сохранится? Цену подписям и тем более слову западных лидеров мы знаем. Помним и то, что появление в своё время принципа мирного сосуществования государств с различным общественным строем стало предвестником того, что взять верх в мировых делах, выстроить их на началах справедливости Советский Союз не сможет. Это было только одно из предвестий, но предвестие весьма важно. Если мирное сосуществование, то остаются договорённости. Но как Запад соблюдает договорённости, это знаем мы сейчас, да это знали вожди СССР, просто закрывали на это глаза.
Четвёртое. Надо сказать и о том, как конъюнктурные внутриполитические соображения нынешнего правящего слоя толкают его на подрыв основ нашего взаимодействия с антизападными силами планеты. Я имею в виду продолжающиеся попытки очернить наследие советской эпохи и особенно главный её символ в глазах всего мира – Владимира Ильича Ленина. Это главный символ. И для китайцев, и индусы его уважают, граждане Индии, хорошо, не по религиозной принадлежности, вьетнамцы, кубинцы, шриланкийцы. Вот сейчас в Шри-Ланке пришли к власти коммунисты. Венесуэльцы, и так далее.
Сегодня антисоветчики пытаются сделать в отношении Ленина примерно то же, что Никита Сергеевич Хрущёв и его приспешники сделали в 1953-1962 годах с образом и наследием Иосифа Виссарионовича Сталина. Последствия известны. Сейчас восстанавливаем.
И возьмём сюжет, вот это очень важно, мне кажется, тоже: Ленин, Сталин, Украина. Нам серьёзно пытаются доказать, что Ленин и Сталин не додумали, подложили мину под будущее нашей страны. Ленин и Сталин в отличие от некоторых современных политиков, задающих антиленинский тон, хорошо отдавали себе отчёт в том, что ХХ век – это век освобождения народов, это век их национального самоопределения. И представьте себе, вожди СССР отдают себе отчёт, что наши союзники – это освобождающиеся государства, это то, что возникает на обломках других империй наших врагов и в своей стране, значит, за цугундер прижимали бы национальное определение, самоопределение народов огромной бывшей Российской империи. Вот это выглядело бы, конечно, последовательно.
Вместо этого они нашли выдающуюся диалектику двух принципов: того же принципа общих границ, территориальной целостности и самоопределения в рамках единого государства. То есть упор на то, что народы сами должны хотеть самоопределиться в рамках единой общей страны. Это очень сложная политическая диалектика.
И то, что вожди позднего СССР не смогли с ней справиться в отличие от Ленина и Сталина и тем более, так сказать, сегодня пытаются на них свалить вину нынешние руководители нашей страны, это, конечно, абсолютно нелогично и неверно.
Я просто напомню, что в результате ленинско-сталинской политики в отношении Украины и украинцев мы имели 7 миллионов украинцев, которые вместе с русскими и другими народами СССР воевали против нацистов, из них 2 тысячи героев Советского Союза. И в результате политики последних 30 лет мы имеем миллион украинцев, которые вместе с фашистами, нацистами воюют против нас.
Кто-то скажет, что перестройщики, развалившие нашу страну, тоже были коммунистами. Нет. Нынешняя власть, присудив Горбачёву высочайший свой либеральный, так сказать, Орден либеральной России, Орден Андрея Первозванного, причислила его совершенно очевидно, отчислила из коммунистов и причислила в свои ряды.
Всё вышесказанное – это путь саморазрушения как внутреннего, так и в качестве сильного мирового субъекта. Закончу тремя мыслями.
Правление капитала в любых его формах исключает создание справедливого порядка: как мирового, так и в отдельных странах. Что быть в состоянии противостоять глобальной несправедливости, народы мира должны вернуться на путь разума и знаний, поумнеть, как говорил Александр Александрович Зиновьев. Действительно, поумнеть они могут только на пути к созданию справедливого общества, в идейной основе которого ведущую роль займут коммунистические идеалы.
Другой путь, как предупреждал Александр Александрович, это власть капитала в сопровождении воинственной глупости. И гибель человечества от них. Спасибо. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Один из отцов основателей международного «Зиновьевского клуба» методолог Искандер Сулейманович Валитов. (Аплодисменты.)
Валитов И.С. Уважаемая Ольга Мироновна, дорогие коллеги!
Давайте всё-таки вспомним для начала ключевой тезис Александра Александровича Зиновьева, с которого он начинался как социолог, ну или как социологически ориентированный философ. Это имеет прямое отношение к сегодняшней теме.
Что сказал Зиновьев в своё время? Что нет никакого другого реального коммунизма, кроме того, который мы построили. Тем самым он различил коммунизм как утопию, прекрасную мечту, идеал и реальность, и ввел вот это различение: коммунизм и реальный коммунизм. Ну, можно сказать так, еще по-другому, уже немножко в своем языке, различил утопию и проект. Утопия – это про идеалы, это про нечто прекрасное и это очень нужно нам в жизни. Но если у нас не будет идеалов, не будет ориентиров, не будет этих звезд, по которым мы должны, вообще-то, двигаться, ну, мы, как бы что-то очень важное в себе и человеческое потеряем. Но звезды, все-таки они не для того, чтобы их воплощать, по ним ориентироваться, вот по Полярной звезде можно, так сказать, понять, где север, свобода, где юг, рабство там, как в свое время в северных штатах, бежали на север.
Так вот, зададимся вопросом, а вот этот как бы справедливый мировой порядок, это вопрос про что, про пространство идеалов или про реальность? Вот я бы, так сказать, утверждал, что реальная справедливость и есть современный мир и никакого другого справедливого миропорядка, который мы имеем, быть не может. Ну, так же, как вот я имею в виду просто по аналогии с реальным коммунизмом. Одно дело – идеал, другое дело — когда он начинается воплощаться и реализовываться, то это всегда становится чем-то уже другим в существенной степени. И лучше вот это не путать: утопия и проекты. Утопии не предназначены для реализации. Идеал справедливости впрямую для реализации не предназначен.
Ну, вот к чему приводит путаница? Вот в свое время, до Зиновьева, до того, как Зиновьев вот это различил, но мы же не различали, мы считали, что строим коммунизм. К чему это привело? Ну, к тому, что, да, нельзя было, так сказать, ничего на самом деле всерьез понимать и разбираться, анализировать, уже не говорю про критику строя. Сами себя связали, в итоге потеряли СССР, но это буквально цена за то, что мы не различаем утопию и проект. Потому что проект – это то, что как бы всегда можно перепроектировать, это же по-рабочему, сегодня одно спроектировали, завтра другое, в чем проблема? А мы не могли проблематизировать свой строй. Потому что не различили, путали. Ну, или точно так же Горбачева в свое время, так сказать, убедили, он, и в лице его, так сказать, вся советская наша партийная элита, поверили в утопию очередную. Поверили же, что возможен справедливый миропорядок, который нам сказали, вы только откажитесь от этого, своих завиральных идей, и давайте в лоне европейских, вообще западных цивилизованных народов, у нас тут все справедливо, все будет по-честному. И этот же тезис Горбачева и состоял в том, что человечество созрело, наконец-то, жить без конфликтов и войн. Поверило вот в этот справедливый мир, поверило в утопию.
Чем это кончилось? Ну, мы это до сих пор расхлебываем. И вот эта война, которую мы сегодня имеем, и на Украине, и в целом мире – это есть плата ровно за то, что мы опять перепутали утопию и реальность.
Ну, можно еще, конечно, задать вопрос. Ну, а, собственно, почему так? Почему как бы справедливость все-таки — это пространство идеалов и что там в реальности. Что такое справедливость, вообще, да? Это все-таки принцип соответствия, воздаяния самому деянию. Я что-то сделал, ну, например, хорошо поработал, ну, справедливо, так сказать, если меня наградили достойным образом. Я считаю, что это справедливо. Если, соответственно, совершил плохой поступок, ну, тебя там, должны наказать. Это принцип соответствия. Вот то, что тебе воздают, должно соответствовать тому, что ты сделал. Ну, в принципе это и есть основа правовой системы.
. (Не слышно.)
Валитов И.С. Ну, право – это объём свободы, да. Я имею право, это имеется в виду, некоторый объём возможных действий я могу совершать, никого не спрашивая, это разрешено. Ну, соответственно есть границы того, что нельзя делать, и за это, так сказать, должно следовать наказание.
Правовая система, естественно, опирается и на закон, и на суд, но всё-таки на суд, потому что когда судят деяние, за поступки людей или даже сообщество, то, вообще-то, всё-таки исходят из некоторого разумения, понять надо и разобраться в сути дела, да, по сути разобраться и уже потом применить закон. Но ведь получается, что жизнь, ну, она всегда богаче того, что уже у нас предусмотрено правовой системой.
Не получается уложить жизнь в это прокрустово ложе права, с одной стороны. А, с другой стороны, ну, всегда есть те, которые начинают использовать закон в своих интересах, ну, либо, так сказать, находят в лучшем случае в мягкой форме лазейки, как его обойти, а часто просто в своих интересах. Но то, что сегодня происходит в мире, это ровно это и есть, что международное право используется как инструмент господства.
Ну, как Муссолини говорил: друзьям всё, остальным закон. Ровно в этой логике. Ну, поэтому это ведь и … что есть земной суд, который в лучшем случае устранит вопиющую несправедливость, и никто… Ну, в смысле я, естественно, не призываю отказываться от правовой системы, а наоборот, правовые системы надо развивать. Но при этом ясно понимать, что идеал – это некий… Ну, то есть справедливость – это некий недостижимый идеал любой правовой системы и любого суда.
А подлинная справедливость, идеал может быть достигнут, но про это тоже есть ответ, только высший суд, божий суд. Потом нас будут судить, потому что мы на земле своим земным разумением никогда не сможем до конца разобраться, а как же оно правильно-то. Мера земного суда, она всегда относительна. Ну, поэтому могу сказать так, что, ну, да, современный мир, он во многом и построен на этом – на правовых системах, на попытках найти вот это соответствие воздаяния и деяния. И построен на том, что много людей, групп, сообществ и организаций пытаются использовать правовую систему и закон в своих интересах, естественно, порождая вопиющую несправедливость, используя инструменты справедливости.
Ну, поэтому могу сказать ещё и так, что вообще мир реальной справедливости, а не идеалов справедливости, мир реальной справедливости – это всегда есть мир лжи, насилия, кровавой бойни. Ничего другого не будет. И будущего никакого вот на этой основе не будет. Ну, тезис, наверное, достаточно резкий, но вот для дискуссии, по крайней мере, такой.
Ну а спрашивается, а если мы всё-таки… вот вопрос-то наш в сегодняшнем обсуждении, он же про будущее, да, всё-таки хочется, чтобы оно было как-то потом лучше. Ну, спрашивается действительно, а в чём альтернатива, если не в идеалах справедливости, которые, я ещё раз говорю, при своём исполнении всё равно породят ложь, насилие и кровь, и ничего другого не будет. По-другому не бывает.
Вот я считаю, что русская культура, русская цивилизация даёт свою версию некоего альтернативного ответа про то, а в чём, как бы на что можно другое, иное опираться. Сегодня это звучало, так сказать, в обсуждениях коллег уже, но это два других принципа – принцип правды и принцип совести.
Вот правда – это всё-таки всегда персональные знания, это то, что я сам понял. Это не то, мне что-то просто сказали, я поверил. Правда – это то, что я предпринял усилия, разбирался и понял, вот хохлы, например, они до сих пор ничего не поняли, у них правды нет. Они не поняли, не предприняли интеллектуального усилия разобраться, как их пустили в расходы, кто их пустил в расход. Собственно, что происходит? И почему по отношению к ним не будет пощады? А пощады не будет. Это, кстати, принцип справедливости. И воздаяние будет полным. Но правды при этом они не знают, потому что не хотят её знать.
Поэтому первое – это, конечно, правда. Усилие понять, что на самом деле происходит. И правда, в отличие от справедливости, она не может быть реальной или нереальной. Правда, она и есть правда. Это справедливость может быть, реальная справедливость и идеал справедливости. А правда, она правда.
И второе, про совесть. Совесть – это всё-таки особое чувство, оформленное в мысль. Это очень особенное. Вот когда мы говорим про справедливость всё-таки это, прежде всего, то, что регулирует отношение людей. Я тебя обманул, ну ты меня за это накажешь, ну, или суд меня за это накажет. А совесть – это про нечто другое. Совесть – это когда я озабочен, думаю, чувствую, что я должен сделать, как я должен себя вести, чтобы обеспечить благо, ну или там процветание того сообщества, к которому я принадлежу, будь то семья, будь то мой народ, моя страна, будь то человечество в перспективе. То есть я отвечаю не перед другим человеком и другими людьми, а перед объемлющим целом.
Вот деятельностный смысл совести. И это другой принцип некий. Вот можно ли… И это вопрос как бы открытый. Можно ли действительно построить некий мировой порядок на других принципах? Когда мы хотим знать правду, хотим и пытаемся ей знать.
И, во-вторых, смотрите, не навязываем никому ничего. Каждый сам определяет, как ему себя вести в соответствии с тем, как он понял правду. Вот думаю, что то, что делает Владимир Владимирович, во многом именно в эту сторону и ориентированно. Не врать, как минимум, ну, говорить правду. На навязывать ничего другим. Он же всё время это подчёркивает. Не надо навязывать ничего. Вот есть разные цивилизации, разные народы. Пусть каждый строит своё.
Поэтому я бы сказал ещё так, мне кажется, если говорить про будущий мир, это не столько мир справедливости, сколько … Ну, вот уже сказал, да, мир правды и совести, но это такой мир, который не глобальный. Не знаю, может быть, 500 или 1000 лет ещё должно пройти, прежде чем вообще можно будет ставить вопрос о глобальном порядке. Думаю, что если мы хотим жить вот, так сказать, не устраивая каждые 100 лет глобальную бойню кровавую, то вообще желательно разойтись лет на 500, как минимум, по своим квартирам и желательно как можно меньше пересекаться. Пусть каждый строит своё. И не надо никакого глобального порядка.
Ну да, когда появляются такие джентльмены, которых сегодня обсуждали, да, придётся угомонить то ли России, то ли всем миром там как-то, ну как-то угомоним, если кто-то… Так сказать, появляются некие отморозки.
Ну, вообще-то, лучше пусть каждый строит свое. Должна произойти некая дифференциация человеческого мира. Разные страны и разные народы будут эволюционировать в своих траекториях и не надо никакого глобального порядка, не надо никому ничего навязывать. На границах приторговывать, естественно, сохранить коммуникацию, интерес друг к другу, но без этого глобального порядка. Ну, как-то так. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас, уважаемый Искандер Сулейманович.
Уважаемые дамы и господа! Сейчас время для двух реплик запланированных и потом, так сказать, даже члены нашего президиума хотят пообщаться друг с другом дискуссионно, времени немного на эту часть, потому что мы близки к завершению первой части чтений.
Да, Сергей Николаевич, вы хотели что-то сейчас добавить?
Бабурин С.Н. Я хотел сказать, что общение в кофе-брейке, сейчас вот две реплики, хотя я совершенно не согласен с тем, что сейчас звучало… После перерыва. Война – войной, а кофе-брейк…
Ведущий Татарицкий П.К. Но и я могу сказать, что и у Леонида Владимировича есть тоже реплика для дискуссий.
Итак, сейчас, пожалуйста, мы предоставим слово Виталию Юрьевичу Волчкову, старший научный сотрудник центра междисциплинарных исследований Российской академии наук, ответственный секретарь координационного совета Евразийского информационно-аналитического консорциума, кандидат исторических наук.
Добро пожаловать! Приветствуем вас.
Волчков В.Ю. Спасибо большое за возможность выступить. (Аплодисменты.) Спасибо.
Ведущий Татарицкий П.К. У нас две минутки.
Волчков В.Ю. Я очень коротко. Хочу оттолкнуться от последней фразы, которая здесь была произнесена: можно ли построить справедливый миропорядок?
Есть порядок вещей, и есть природа вещей. Порядок вещей рукотворный, его, конечно, построить можно, но будет ли он справедливым с точки зрения идеала, и достижим ли идеал? Идеал не достижим, но достигать его надо. Поэтому строить справедливый мир и строить справедливый порядок надо. Но сложится не порядок, а сложится мироустройство. Когда страны, живущие по себе, не мешающие друг другу, притрутся во многих многосторонних, двусторонних переговорах, зафиксируют это в договоренностях между собой, это и есть то, что называется, так сказать, право международное в отличие от порядка рукотворного, который всегда, в конечном итоге, будет искажен, искажаться. Даже если он будет построен хорошо, как вот Ялтинский, но пройдет время, накопятся ошибки и эти ошибки надо своевременно учесть, своевременно их изменить.
И вот здесь мы приходим к урокам Александра Александровича Зиновьева. Он обращал внимание на эти изъяны реального общества, стремящегося к социализму. Но был ли он услышан?
Мы должны сделать вывод о том, что нам надо искать способ такой, чтобы те, кто принимают решения, слышали тех, кто обращает внимание их обществ, государств на те изъяны, которые нужно своевременно корректировать. Есть ассоциация «Аналитики» в нашей стране, которая понимает аналитику, аналитическую деятельность не как средство анализа разделения и так далее, а как служебное средство, которое содействует принятию управленческих решений. То есть, это подчиненная деятельность. И эта ассоциация выпускает серию «Лучшие аналитики России. Наши современники». Я вам демонстрирую первый выпуск. Но сейчас готовится второй выпуск и во втором выпуске, второй выпуск открывает материалами, выдержками из произведений Александра Александровича Зиновьева, потому что он был социологом, он был философом, но в его открытиях, в его выводах содержались важные положения для принятия политических решений, которые своевременно не были увидены, услышаны. Так вот, эти уроки Зиновьева, здесь правильно говорилось предыдущими выступающими, что мы – политические партии, мы – власть нуждаемся, так сказать, в экспертизе и так далее. Вот это главный принцип философский: преодоление субъективного произвола.
Как вот здесь говорилось, что не будем мешать, не надо никому ничего навязывать. Желание продавить своё, желание выполнить какую-то свою волю в отличие от того, чтобы искать решение, которое устраивает, так сказать, по справедливости, устраивает все участвующие стороны. Это один из главных принципов.
Здесь говорилось о бюджете. Мы недавно приняли бюджет. А ведь наш бюджет никак не связан с приоритетами, которые в нашей стране и в нашей жизни существуют. Это не связанные вещи. Если мы откроем законы стратегического… Стратегия национального развития, мы увидим там национальные приоритеты, национальные интересы, они выстраиваются в некоторую иерархию. Но бюджет им не подчинён, поэтому и идёт, законодательно не подчинён.
Вот ушли, к сожалению, депутаты, а связь приоритетов, связь проблем, которые решаются по приоритетам с распределением финансовых и других ресурсов, это важнейший принцип. Этот принцип не придуман, так сказать, учёными. Он придуман, открыт был практикой и был предложен … Кузнецовым: принять на уровне государства взаимоувязанные законы о приоритетах, о проблемах, которые решаются, и которые нужно пересматривать с регулярностью, и подчинять этим приоритетам бюджеты. А был ли услышан этот учёный … Кузнецов? Тоже услышан не был.
Поэтому я очень рад, что такие чтения философские существуют. И я очень рад, что экспертное мнение, что экспертное сообщество, оно принимается политическими партиями, принимается органами власти. У нас принимаются указы о праздновании столетия Александра Александровича. Но общество должно настаивать на том, чтобы из ошибок прошлого извлекались уроки, уроки в назидание, так сказать, на будущее.
Поэтому я желаю успехов всем и предлагаю активно участвовать в гражданской деятельности для того, чтобы способствовать изменениям к лучшему.
Спасибо. Всего доброго. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас. Благодарим.
Ещё одна реплика запланированная, задуманная в рамках этой дискуссии, и в рамках первых выступлений. Наш лауреат в номинации просветительская премия, философская премия имени Александра Александровича Зиновьева президент Благотворительного фонда «Офицерская часть» Олег Евгеньевич Габрусев. Добро пожаловать. (Аплодисменты.) Готовы неформально вас услышать.
Габрусев О.Е. Да, я коротко скажу. Меня просветил предпоследний выступающий, что у нас нет ориентиров. У нас великие ориентиры были с советского периода до 1953 года, повторяю, великие ориентиры, которые, если сделать анализ по династии Романовых за 300 лет, то не было сделано за 300 лет то, что было сделано за 10, ну, 13 мирных лет под руководством товарища Сталина в нашей стране. (Аплодисменты.) Это великие свершения, которые были сделаны.
Потом, вы знаете, 1945 год, это разруха, всё уничтожено было. Ни колхозов, ни заводов. Люди без обуви голодные, холодные. Но уже в 1947-м отменили карточки. Англия только в 1949-м отменила продуктовые эти карточки. В 1952 году в целом уже восстановлена была страна. В 1953 году возвели высотное здание МГУ. А в 1953 у нас уже стратегическая авиация, Ту-16 появились, ракеты появились межконтинентальные, баллистические. Уже у нас был ядерный потенциал, мы успели это сделать. Уже войска ПВО, в мире не было таких аналогичных систем, войск противовоздушной обороны. Были просто зенитные установки, которые лупили до 9 тысяч метров. А наша пэвэошная система, вот первые пошли С-75, зенитно-ракетный комплекс, который У-2 сбивал, помните под Свердловском. Там на высоте он был 24 тысячи метров, сняли прямо одной ракетой сразу же. И нажимал кнопку близкий мне товарищ, полковник Воронов уже, но он был тогда ещё капитаном и начальником штаба. Великие свершения, которые были сделаны.
И та модель, модель экономическая, которая была опробована тогда, это же великая модель, та финансовая модель двухконтурная, которая позволяла выйти из всей этой бижутерии, которая сейчас распространяется у нас.
Вы же знаете, как было сделано? В основе лежат деньги, этими деньгами красиво запускают любые проекты. Вот откуда у них появились деньги? Ведь если вскрывать пружины, те, которые привели нас к этой беде, они же простые, их видно сразу же. Эти пружины были заложены еще в 1600 годы, когда переворот устроили в Англии, Якова II свергли, дядюшка Черчилля и завели туда Вильгельма Оранского, они через шесть лет организовали банк Англии и также шлепать начали фунты и стерлинги, ничем не обеспеченные, как шлепаются с 13-го года эти доллары.
Вот за счет вот этих бумажек, бумажек только с лейблом банка Англии, были куплены все династии в Европе, были оплачены все войны, которые Россия вела. Первый транш, который получила Екатерина, 3 миллиона фунтов стерлингов. И в итоге мы гоняли по Европе, в те годы при Екатерине, каждый год мы летом гоняли по Европе всех: французов, пруссаков, австрияков, кто там попадался, но командовали-то не мы и ни капли в интересах России, эти войны даже не легли к нам никак, это всё в интересах было Англии сделано.
Также дальше все эти революции, которые они устраивают. Но у них ничего не получается, вот они сделали Великую французскую революцию, снесли своих конкурентов Людовиков, как будто бы захватили там власть, а через 16-20 лет пришел на трон Бонапарт и просто вывернул их всех наизнанку. И если бы не Нельсон, который спалил флот под Египтом в Абу-Кире, в бухте Абу-Кира, то бы и Англии бы не было. Не было бы Англии, он говорит: я этот рыбий остров за две недели разнесу, и народ английский меня поймет. И не было бы у нас ни одной революции, ни первой, ни второй, ни нулевой Мировой войны бы. Потому что там бы сразу мы убрали тех злопыхателей, которые сейчас и продолжают, они же финансируют то же самое сейчас, все эти революции, которые устраивают, все военные походы. 12-й год, ведь Наполеон, они красиво вывернули ему мозги, и он пошел как будто бы наказать здесь Александра I, но профинансировали и сброд весь собрали, там 600 тысяч. Откуда? Со всей Европы, на чьи деньги-то? Не Наполеон же платил деньги, а конкретно Ротшильды собирали бабло это и отправляли сюда войска, чтобы громить здесь Россию. Он на этой волне заехал в надежде, что он перевернет. Он же понимал, Наполеон, тогда в тот момент, что без России ему гибель. Тогда уже девять коалиций Англия организовала против Наполеона, и он чувствовал свой конец, но он нашел выход, несмотря на то, что Павел ненавидел революционную Францию, а с Наполеоном быстренько сдружился, буквально одним письмом. Наполеон, что сделал? Он собрал со всей Европы всех раненых, пленных, переодел их в новое обмундирование, пошитое российской армией, разбил на подразделения, вооружил, дал деньги, назначил командира и письмо передал: моему другу императору России Павлу I. Они пришли в Гатчину, выстроились, он в шоке был. Дают ему письмо, а он читает: мой друг, возвращаю тебе славных гвардейцев, благодарен за всё. Император Франции Наполеон. Тот тут же пишет: благодарю, обязан. Он тут же письмо присылает, давай объединим усилия, врежем по Индии. Организовали потоки, точка сбора в Иране была. Но последнее письмо получает Павел I от Наполеона о том, что, дорогой друг, встречай через две недели, я у тебя буду в Санкт-Петербурге. Ну, англичане, подсуетившись, они и те письма перехватывали, значит, организовали, дали команду убить Павла и Наполеона. В Наполеоне промахнулись, а Павла убили и убивали его не так, как в фильме показано, если интересно, расскажу потом.
Так вот смотрите, эти великие традиции, которые заложены были, у нас всегда будет победа, всегда. Вы же знаете, русский, если даже и отходит, отходит, они всегда возвращаются на свои территории. Мы же ни одной войны не проиграли. Русско-японскую нам не дали выиграть, нам руки связали и отвели, как будто мы проиграли ее. Финская война, финская война в 40-м году, ведь мы вели не с финнами войну, это то же самое, что сейчас с укропами, и укропы-то бегают, лазят по этим окопам, а на самом деле управление. Ну, как вы поймете, боевые комплексы ракетные, н смогут ребята, вот эти даже украинцы, даже управлять ими, включить, контроль функционирования сделать не смогут, потому что это сложные системы, их выполняют натовские специалисты, и управление полностью идет оттуда, потому что там целая группировка висит этих продвинутых западных. И поэтому мы ведем-то войну, и почему так тяжело, понятно, что здесь отношения. И мы тоже вот как фонд «Офицерская честь» принимаем здесь максимальное участие для того, чтобы и мобилизовать, и помочь, мы ведем много работы, связанной с помощью и фронту, и тем, кто пострадал от всех этих фронтовых бед и дел.
У нас великие ориентиры. И самое основное – это та модель экономическая, которая была у нас апробирована в 50-е годы. Советский Союз начали разваливать с марта 1953 года. И потом, лет через 20, уже народ стал говорить, и сами помните, или родители вам говорили, «совок». «Совок», потому что его рвали. Рвал Хрущёв, за 10 лет он сделал беды больше, если не больше, чем Горбачёв. Значит, Леонид Ильич, он не успел ничего сделать там, когда его завели. Они его обманывали, вокруг крутили. И в итоге и завели вот всех этих, шайку этих горбатых, которые просто хлопнули и бросили всю страну. Какая там идеология, какие там мысли.
Идёт, к примеру, вот здесь лидер приводит итальянского дуче. Но вы если бы хотя бы знали, кто он такой, сбежал из Италии, чтобы не участвовать в Первой мировой войне, как подлец просто сбежал. И в Швейцарии каменщиком работал. Если бы не наша Лариса, которая подняла, сделала его редактором, кстати, одной из газет в Милане. Потом стал английским агентом, они его сделали мэром Ливана… Милана, а не Ливана. Я в Ливане был долгие годы, мы воевали в Сирии четыре года, войска противовоздушной обороны. Вот.
Так мысль какая? Вот делают его премьером, короля Италии отодвигают, загоняют его, потом повесили его в 1945 году на бензоколонке в Милане, потому что задачу он выполнил свою, как положено.
Поэтому здесь всё понятно. И ориентиры понятны. И я удивлён, что мы тут путаемся, рассказываем какие-то сказки друг другу. Поэтому благодарен. И спасибо большое. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Господа, товарищи, уважаемые дамы и господа, мы в регламенте, и мы, грубо говоря, должны уходить на перерыв.
Но уважаемый Леонид Владимирович или же Сергей Николаевич, есть сейчас ваши реплики какие-то? Или мы продолжим после?
Олег Максимович, ну, добро пожаловать! (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К.: Добрый, добрый день! Пожалуйста, к микрофону.
Нечипоренко О.М. Извините, пожалуйста…
Ведущий Татарицкий П.К.: Да, пожалуйста.
Нечипоренко О.М. …за небольшую задержку. Я буду краток. Но там моя реплика – это сердечная, искренняя признательность Ольге Мироновне и другим руководителям «Зиновьевского клуба» за то, что они присвоили звание «активного участника заседаний «Зиновьевского клуба».
Вопрос: а мог ли я быть неактивным участником «Зиновьевского клуба»? Ответ. Судьба свела нас с Александром Александровичем, когда мне было 20 лет. Сейчас мне 92. (Аплодисменты.) И вот если бы не уход природный Александра Александровича, я думаю, мы продолжали бы нашу дружбу до сих пор начало нашей дружбы – это произошло таким образом. Я сидел за школьной партой. А Александра Александровича директор школы привёл как нового преподавателя нового предмета в 10 классе — логики. И вот с этой поры пошла наша… Началось наше общение, которое продолжалось в стенах школы год до окончания мною школы. Но продолжилось уже в форме дружбы многие годы.
Судьба кидала нас в разные стороны. И пыталась даже развести как-то совсем далеко и оборвать наши встречи, но не получилось у неё. Всё равно мы её пересилили. И когда Александр Александрович вернулся вновь из дальних краёв в Москву, то мы вновь встретились, встретились и возобновили нашу дружбу. Вспоминали те школьные времена. И я был поражён, ну я всегда силе его интеллекта поклонялся, а здесь меня поразило, что за эти десятилетия он смог в нашей беседе воспоминаний наших школьников, которых, значит, он… Он смог их перечислять по именам и по характеристикам.
Вот эта мощь его интеллекта, который за время, вот это годичное пребывание там, сохранил в памяти вот эти все особенности школьников, а класс был где-то под 30 человек и он свободно. Я забыл своих одноклассников, я не мог сразу вспомнить, а он давал характеристики и рассказывал — кто, как, а помнишь, а так, а так, а так.
И поэтому я хочу сразу повторить, что потом были такие времена, когда судьба распорядилась так, что вроде бы на противостоящих полюсах мы оказались. Я оказался на работе в органах государственной безопасности, а Александр Александрович оказался вроде бы в чужих окопах, и я получал информацию, я знал вот эти все вещи, но никак не мог себе представить его в этой роли.
И когда мы встретились вновь, и обменялись вот этими впечатлениями об этом отрезке, то я попросил Александра Александровича, предварительно проговорив после встречи первой, когда он вернулся, когда мы встретились у него дома, я в ассоциации «Ветеранов внешней разведки» рассказал о нем и о наших отношениях, и рассказал о нем до того, как появились все претензии к нему, и предложил организовать встречу. И мы организовали такую встречу, потому что «Ветераны разведки» с интересом отнеслись к тому, чтобы пообщаться с ним. А заранее я договорился с Александром Александровичем, вот это предложение ему сделал. И эта встреча прошла очень тепло, очень интересные с обеих сторон были вопросы и ответы. И, к сожалению, продолжить это уже природа не позволила нам, а так у нас была договоренность о периодических встречах для обмена впечатлениями о складывающейся обстановке.
Я думаю, что о том, каким должно быть общество в будущем мы бы могли, конечно, в такой компании тоже поговорить с ним, так как мы сегодня разговариваем, но я имею в виду ассоциацию «Ветеранов разведки и контрразведки». Но, к сожалению, природа и космос, он ведь что творит, космос? То микроволновку включит, то холодильную камеру. И вот нам подбрасывает это всё по очереди, только мечешься, не знаем, куда, каким образом уйти от этого.
Спасибо вам за внимание. Спасибо еще раз за такую оценку. (Аплодисменты.) Но вы понимаете теперь, наверное, почему я не могу быть неактивным участником «Зиновьевского клуба». (Аплодисменты.) Спасибо.
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас от всей души. Благодарим. (Аплодисменты.) Спасибо. В добрый час, рад вас видеть.
Уважаемые дамы и господа! Перерыв в нашем заседании и ровно в 15.40 стартует вторая часть «Зиновьевских чтений». Дискуссии могут продолжиться сейчас и в фойе, что называется непринужденным образом. Благодарим всех вас за внимание и, пожалуйста, возвращайтесь.
(Перерыв)
(После перерыва)
Ведущий Татарицкий П.К. Уважаемые дамы и господа, мы продолжаем. Имеем честь продолжить.
XIII Международная научная конференция «Зиновьевские чтения». Мы снова вместе. У нас изменился состав спикеров, да, пленарного, так скажем, заседания. Мы продолжим.
Надо сказать, что в 2024 году Зиновьевское сообщество России и мира отмечает целую серию круглых дат. 25 лет возвращение Александра Зиновьева из изгнания на Родину. 50 лет с начала написания легендарного романа «Зияющие высоты». 70-летие защиты Александром Александровичем Зиновьевым его революционной диссертации «Восхождение от абстрактного к конкретному», которая в своё время перевернула, так называемый, сонный, абсолютно инертный, застойный мир советской тогда философии. Десятилетие основания «Зиновьевского клуба», Международной медиагруппы «Россия сегодня». Десятилетие основания Международного научно-образовательного центра имени Александра Александровича Зиновьева в МГУ имени Ломоносова. (Аплодисменты.)
Как однажды в юбилейный год, в официальный год столетия Александра Александровича Зиновьева Ольга Мироновна сказала о том, что год Зиновьева, благодаря его столетию, продолжается, и не только год, а это уже начало 1000-летия Александра Зиновьева.
И надо сказать, по этой осени исполняется год с того момента, когда благодаря поддержке лично Ольги Мировновны и Биографического института Александра Александровича Зиновьева в России в нескольких городах состоялась грандиозная премьера русского исторического действа «Рождённые Россией». Главный режиссёр перед вами, Пётр Татарицкий.
Ну, а по весне 2024 года в Москве, а накануне и в Сыктывкаре состоялась легендарная уже премьера балета «Крик» по Александру Александровичу Зиновьеву. И сегодня сколько уже было сказано, и… Ну, практически каждую из реплик выступающих можно было бы отнести с особым вниманием, чтобы превратить и развить это в дискуссионном формате. Сейчас мы услышим наших новых выступающих. Но всё сегодня посвящено главной теме. Возможен ли справедливый миропорядок, мировой порядок?
И в первую очередь можно было бы задуматься о том, что, собственно, такое справедливость, откуда возникло это понятие, что это есть? Мне на ум, как творческой единице, а сегодня мы встречаемся здесь и в интеллектуальном пространстве. Пришли на ум из памяти две фразы. Одна из них от имени великой балерины Майи Плисецкой, с которой вы хорошо встречались, и с Родионом Константиновичем, во времена Мюнхена. Вот в своё время Майя Михайловна в разговоре в моём с ней за кулисами, сказала о том, что, не дай Бог, чтобы справедливость выражалась как понятие, не дай Бог, когда у соседа на даче что-то лучше, чем у тебя или наоборот.
Сосем недавно мне в сознание вошла реплика из одного американского сериала. Он многосерийный, многолетний о том, что ради справедливости можно пожертвовать одной спичкой и стаканом самогона.
Понятия «разные» и «различные». Но мы живём сегодня в веке XXI, когда, наверное, стоит осознанно подойти, в том числе и к этому вопросу, который очень своевременно, может быть, провокационно умышленно, но всерьёз задаёт Биографический институт Александра Александровича Зиновьева. Возможен ли справедливый мировой порядок?
И сейчас мы предоставляем слово в первую очередь, во первых строках второй части нашего практического и научного … заседания Президенту общества дружбы и делового сотрудничество с арабскими странами, он арабист, в прошлом сотрудник международного отдела ЦК КПСС Вячеслав Николаевич Матузов. (Аплодисменты.)
Матузов В.Н. Спасибо большое за представление. Я постараюсь быть кратким, потому что тема объёмная, говорить можно, как говорится, от забора до обеда.
Вопрос, конечно, в глобальной обстановке сегодня, особенно ярко высвечиваются на фоне тех событий, которые мы наблюдаем на мировой арене.
Посмотрим на Ближний Восток. Сектор Газа. За год убито больше 50 тысяч человек. 16 тысяч женщин детей, погибло гражданских, не военных. Против кого развернулась война? Против гражданского населения. Какие задачи ставятся? Понять все эти вопросы, связанные с Ближним Востоком.
Вы посмотрите, что в Ливане происходит на протяжении последних тоже месяцев. Мирный город. У меня на ленте, арабская лента, там на арабском языке масса материала публикуется ежедневно. По 20, по 30 авиационных ударов по центру города, по жилым кварталам. Рушатся дома. Многоэтажные дома. Ну, говорят, там заранее делается предупреждение, удар будет наноситься по такому-то кварталу, по такому-то дому. Но это избиение народа страны, которая не имеет собственной армии. То есть это фактор, который отрицать практически невозможно.
И то же самое происходит сегодня, если взглянем, война разрушительная, опустошительная, убийственная на Украине. Ведь, понимаете, и затем пытаются иногда нас, как говорится, сравнить с Израилем и сказать: Израиль делает то же самое, что Россия делает на Украине. Нет, уважаемые. Всё совершенно наоборот. Потому что и на Украине, и на Ближнем Востоке борьба идёт против одного центра. Центра, который сконцентрирован, ну, условно говоря, в Соединённых Штатах Америки, к Британии там относят, и Британию к этому разряду. Но я убеждён в том, что за этим стоят гораздо более обширные силы. Это как в Америке называют, глубинное государство, в котором, в общем-то, идёт борьба за установление нового миропорядка в XXI веке.
Да, вот здесь мои коллеги, предшественники перед началом этого заседания много говорили о миропорядке, который существовал как результат Второй мировой войны, ялтинско-потсдамские соглашения, образование Организации Объединённых Наций, установление баланса сил и установление мирового порядка. Было два государства, которые друг друга уравновешивали. И когда… И по военным возможностям, и по дипломатическим. Был Варшавский договор. Были страны социализма. Были такие резервные страны, как говорится, движение неприсоединения.
Все помнят … Индонезия, президент бен Белла, Алжир. Это Гамаль Абдель Насер, Египет. Это были люди, которые… Сукарно, президент Индонезии. То есть была третья сила, которая была ни за тех, ни за других. Но мир был, борьба шла. И в этой борьбе, конечно, потеря Советского Союза в 1991 году – это большой удар не только для советского народа. Я говорю советского, потому что отношу к таким республикам Среднюю Азию, Закавказье. Это советские люди по основе своей. От того, что там захватили какие-то люди, власть, это я отношу к издержкам производства.
В конечном итоге, все воспитаны были в одной школе. И я, общаясь даже с узбеками, с армянами, с азербайджанцами, у меня много друзей, я скажу, что у всех ностальгия по Советскому Союзу. Но ещё большая ностальгия у стран развивающихся.
У стран того самого третьего мира, которые были объединены в движение неприсоединения, и которые, по существу, были нашими союзниками объективно. Ведь благодаря Советскому Союзу Африка получила независимость, Ближний Восток освободился от колониального гнёта, страны ближнего… Ливия, Алжир. Алжир так и называет себя: страна миллион и один мученик, потому что погибло в борьбе за независимость против Франции миллион человек, алжирцев, и так страна небольшая. И та же Сирия, Ирак, Египет, Гамаль Абдель Насер, да и сейчас нормальные отношения у нас с ними.
И я скажу, что не только наши традиционные союзники, которые сложились на идеологической такой основе, потому что у нас всё-таки была такая официальная идеологическая платформа нашей внешней политики, которая исходила из необходимости поддержки всех стран за национальное освобождение. То есть эта справедливость, она выражалась, мы поддерживали эти страны, африканские страны благодарны нам и сегодня.
Почему проходит уже третья встреча лидеров стран Африки и России в Петербурге, в Сочи? Потому что Африка помнит, Африка ценит. И когда рухнул Советский Союз, та же Африка поняла, она поняла, что потеряла в лице Советского Союза. Тот же Нигер в Африке оказался с огромнейшими урановыми месторождениями, оказался просто придатком французской экономики, а за французами там стоят американские военные базы под руководством Франции.
То есть куда ни кинь, везде шла уже после развала Советского Союза, пока Россия не стала немножечко понимать, что происходит. Я не говорю, что она встала на ноги, я не говорю, что она встала с колен, я говорю, что начала хоть немножко понимать, что происходит в мире. А в мире происходит то, что Советский Союз уничтожен не внешними силами, эта борьба шла внутри, у нас, в нашей стране, мы сами уничтожили собственную страну, вот проблема наша в чём. И этот без сомнения, на мой взгляд, фактор, который привёл в недоумение даже американское руководство.
Я в те годы работал советником посольства СССР, а потом начал уже и в России, в Вашингтоне, в Соединённых Штатах Америки. И я помню удивление американцев, когда Козырев и вся его команда наша либерально-демократическая вдруг появляется в Госдепартаменте, в ЦРУ, начинает общаться. Это сумасшедший дом был. Посол тот же Лукин Владимир Петрович одел джинсовый костюм, я, так сказать, постоянно это говорю, и вышел к американцам на каком-то приёме показать, что он демократ. У нас же в те годы, помните, в 90-е годы, в 80-е популярны были джинсовые брюки и джинсовый пиджак, чтобы ты, как говорится, выглядел комильфо и выглядел современно по-западному. Он думал, что там так и ходят, он забыл, что там ходят в смокингах, в бабочках или в галстучках чёрных. Его однажды только пропечатало Washington Post, после этого он сменил костюм на нормальный, как дипломаты все ходят, а так он, мы приехали, товарищ у нас два месяца советников не принимал, у него кабинет напротив был моего, он говорил: нет, нет, нет. Почему? Потому что это советское наследие. Нас по существу изолировали.
Но я недолго там просуществовал, где-то полгода, а потом написал заявление: я хочу домой, у меня там семейные были обстоятельства, дети подросли, уехал. Вызывает посол и говорит: я тебя не отжимаю, пожалуйста, оставайся, будешь работать. Я отвечал за участок важнейший: это Ближний и Средний Восток, это Афганистан, вывод наших войск, это Ближний Восток, это все арабские страны, палестинская проблема.
Но работать было практически невозможно, потому что ликвидировали идеологию, ликвидировали политику, а идеология – это и политика, так сказать, была связана непосредственно, на базе идеологии строилась наша внешняя политика.
Но учитывая, что я ещё имел в прошлые заслуги в международном отделе ЦК КПСС, где тоже была борьба, тоже шли сражения не на жизнь, как говорится, а на существование. И я ушёл в МИД не по собственной инициативе, а столкнувшись с теми самыми руководителями либерального толка – Черняев, Брутенц, Остроумов, всё это помощники Горбачёва, это горбачёвская команда потом.
И я скажу так, что здесь не столько Горбачёва можно винить, это просто был периферийный, неграмотный в политическом плане человек. Взяли со Ставрополья, посадили на великую державу, и посадили собеседниками англосаксов, условно говоря. Всё. Они его обыграли в шашечки. А там ещё внутренние дела развивали. То есть вопрос встал о том – замена кадров. И в этом отношении я скажу, что было очевидно совершенно, что они-то понимали значение кадровой политики. Это наши вот эти нувориши в политике, они не понимали. А кадры – это главное. И началась вот эта перетасовка кадров.
Там пришёл великий ближневосточный гений Евгений Максимович Примаков, которого я знал уже до этого 30 лет, который приезжал вместе с Ельциным, первая поездка его в Вашингтон в феврале 1992 года. Что могу сказать, он: «Слава, сиди, как говорится, тебя никто не тронет». А он уже был директор СВР, это уже большой начальник. Знакомый – знакомый. А у меня так сложились обстоятельства, что я взял и уехал. Но после того как я уехал, можете себе представить, 11 высших дипломатов посольства СССР и России в Вашингтоне сдали диппаспорта и перешли на работу в американские структуры. 11 человек высших во главе с советником-посланником, который исполнял обязательности посла, Четвериков Сергей Борисович, который ушёл просто в Международный валютный фонд на работу, он экономист сам по образованию был, МГИМО окончил, экономический факультет. Вы понимаете?
И когда я потом приехал в Москву, а я оказался один из дипломатического состава, который рванул домой к детям. Все остальные кинулись туда. И получили там – кто занимался вопросами разоружения, кто занимался информационной… Советник по информационным делам, пресс-секретарь посольства. И во главе исполняющий обязанности посла – советник-посланник.
А если ещё принять во внимание, что после отставки Шеварднадзе и прихода во главе МИД стал Бессмертных Александр Александрович, он плакал буквально, он не хотел уезжать из Вашингтона, когда его назначили Министром иностранных дел Советского Союза. Он не хотел уезжать. Только начал работать, а ему говорят: «Немедленно покидай, и всё», хотя он был американист от Бога, что называется, с детства шёл по этой линии, знал детали и подробности, людей и обстоятельства, и политику нашу, главное, в деталях и подробностях.
Поэтому, конечно, я скажу, что нас убили изнутри. Я много об этом говорил, повторять не буду. Там сейчас на день ТВ у меня с Шишкиным Игорем Сергеевичем и со Спицыным Евгением Юрьевичем сайт МПГУ – много, пять роликов, пять роликов с этим. Я там чётко обозначил имена, фамилии, явки, кто, на мой взгляд, ответственен за создание этой группировки, которая в конечном итоге уничтожила Советский Союз, поимённо. Не буду повторять, не в этом сейчас цель.
Вопрос другой, что мы сейчас, конечно, испытываем последствия. Вот Владимир Владимирович Путин говорит: «Нас опять обманули с Украиной». Минские соглашения – это такой обман. Ну, я пенсионер, общаюсь в Интернете, открыл сайт института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) – ведущий наш мозговой центр в советское время, да и сейчас не последнее место занимает, там публикуют материалы о Минских соглашениях, как они вырабатывались, кто инициатор, где проходили совещания, с кем проходили совещания. Если вы думаете, что там принимала участие украинская сторона – отнюдь нет, ни одного украинца. Там принимал по договоренности между Евгением Максимовичем Примаковым лично, уже будучи он Торгово-промышленной палатой руководителем, и Генри Киссинджером, как отставным, но, так сказать, приближенным к высшим кругам власти в Соединенных Штатах, договоренность создать две группы – российскую и американскую, не украинскую, и провести на финском острове Бойсто, где кругом море Балтийское, нет подслушивающих агрегатов, аппаратов, так сказать, можно спокойно общаться и никто об этом не узнает. Но прошло время, это опубликован состав, состав этой переговорной группы, и с нашей стороны, и с американской, с американской стороны от фонда Киссинджера президент фонда Киссинджера, бывший разведчик ЦРУ, главный резидент ЦРУ в Москве в должности дипломатической советник-посланник американского посольства Грэм возглавил эту переговорную группу. С нашей стороны – директор института США и Канады Дынкин, в составе Трубников, в составе ещё там ряд наших деятелей. То есть это все люди, которые выработали 24 пункта Минских соглашений, уважаемые, а потом Владимир Владимирович, я слышу, говорит: нас опять обманули. Так у меня вопрос: кто же обманул, Грэм или российская делегация? Вопрос. Если это российская делегация, так вот они здесь сидят, так сказать, не здесь в зале, а я имею в виду, в Москве, вызовите и разберитесь, чего вы там нагородили. Использовали мое доверие к вам, и в результате мы приняли вот эту вот пораженческую линию с 2014-го по 2022 год – 8 лет, а потом узнаем, президент Франции и канцлер Германии нам открытым текстом заявляют: а мы и не думали выполнять эти Минские соглашения, потому что у нас была другая задача – укреплять вооруженные силы Украины, военный потенциал.
Ребята, вы о чем говорите? Вы говорите об обмане, так давайте тогда исходить из этого, вот они люди конкретные, которые обманули. Делайте оргвыводы. Оргвыводов до сих пор нет. А как можно работать, если ты не исправляешь свои ошибки? Даже в первом классе, когда учился в школе, там всегда была работа над ошибками, после того, как тебе поставили оценку там «двойку», «тройку», «четверку», обязательно поработать над ошибками. Нет работы над ошибками. Но это, так сказать, такой пример.
Второе – это когда… что происходит в мире, понять. Я общаюсь в основном с арабскими телеканалами. У меня по два-три выступления в день по всем ведущим арабским телеканалам на арабском языке, я арабист, иногда английский там проскальзывает, но приходится дискутировать. Вот вчера, допустим, в 10 вечера в 30 звонят Саудовский телеканал «Арабия» просит продискутировать с американским аналитиком, там называют фамилию, я уже не помню, много их бывает…
Ведущий Татарицкий П.К. Вячеслав Николаевич, регламент, просим. Спасибо.
Матузов В.Н. Да.
Вопрос стоит об одном. Как, почему на украинском фронте у нас с российской стороны воюют йеменские добровольцы, уже не северокорейские, из Йемена? И показывают, ссылаются на газету Financial Times. Но я спрашиваю: а где у нас контр… где наша, я вам говорю, вы даже слыхом не слышали о том, что идет, какой накат идет на нас с той стороны. А ведь это же идет, разбрасывается куда? В Саудовскую Аравию. Почему в Саудовскую Аравию? Потому что там хуситы, Йемен это боролись с Саудовской Аравией. А им подбрасывают эту тему: хуситы дружат с Москвой, с Путиным и они сейчас воюют за Путина на Украине.
Я говорю: а вы посмотрели на их одежду? Гимнастерочки. Липа полная. А у нас морозы будут уже под 10 градусов, скоро 20. Люди, как они могут быть нашими боевиками?
То есть это надо, чтобы кто-то этой публике объяснял. Но почему я должен, пенсионер, как говорится, и то случайно потому что, а у нас это должно фиксироваться и уже должна быть какая-то часть нашей информационной политики, именно политики информационной. А у нас её нет.
Чем занимается МИА «Россия сегодня», я не знаю. Я не знаю, чем занимается Маргарита Симоньян. Я не знаю, чем занимается Дима Киселёв. И знать не хочу, потому что у меня есть на этот счет свое мнение, свое убеждение даже, не мнение.
Ну ладно. Я закончил. Всё. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Уважаемые дамы и господа, у нас действительно есть регламент, иначе мы не успеем.
Заместитель директора Государственного музея истории российской литературы имени Владимира Ивановича Даля, руководитель музейного центра «Московский дом Достоевского», кандидат филологических наук, биограф Александра Александровича Зиновьева Павел Евгеньевич Фокин.
Пожалуйста. (Аплодисменты.)
Фокин П.Е. Добрый вечер! Я прежде всего хочу поблагодарить всех участников, выступавших на предыдущей панели, потому что они задали очень интересный такой ракурс, много аспектов. Каждое выступление было содержательным. Каждое выступление имело свою такую важную смысловую основу. Что-то вызывало вопросы, что-то вызывало сомнения, но в целом это был действительно такой очень продуктивный разговор. И, продолжая его, хотелось бы тоже какую-то внести краску дополнительную в эти размышления, в этот разговор.
Но, вообще-то, меня немножко удивило то, что не прозвучала ни разу прямо такая базовая для Александра Александровича мысль, которую он сформулировал ещё в юные годы и которая, собственно, легла в основу его всей жизни, как раз связанная именно с понятием справедливости, когда он сформулировал для себя, что справедливых обществ не бывает.
И именно это определило его и реализм, и его некий скептицизм, и некий пессимизм. Но тем не менее и это было такое его практическое наблюдение, которое только со временем усугублялось и свидетельствует о том, что действительно с самого раннего возраста Александр Александрович обладал вот этим острейшим пониманием реальности, был абсолютно человеком трезвым. Неслучайно одна из его книг называется «Без иллюзий». Вот он жил без иллюзий.
И как раз Искандер Сулейманович призывал нас фактически к этому: без иллюзий.
Но здесь я поддерживаю справедливость тезиса Александра Александровича о том, что тот коммунизм, который есть – это и есть реальный коммунизм. Понятие «реальный коммунизм» мне понятно, но я не согласен с понятием «реальная справедливость», которое предложил нам здесь уважаемый Искандер Сулейманович, потому что реальный коммунизм – это несколько другое явление, это всё-таки сложившаяся некая социальная общность, это некая реальность.
Что касается справедливости, эта категория немножко из другой области. Поэтому реальная справедливость, это я понимаю, о чём шла речь. Но мне кажется, в данном случае это не совсем точное определение понятия.
Вообще, вот если мы все сегодня так или иначе к этому обращались, что в это понятие «справедливость» включается, мы в принципе все понимаем (да?), но даём какие-то свои оттенки. Я посмотрел в словаре Даля, коль уж я работаю в Музее имени Даля, то вот открыл словарь (кстати, там нет отдельной статьи «справедливость», «справедливый», она входит, это слово входит в гнездо с «править»), и он объясняет это, как и во всех своих статьях, через ряд синонимов. И вот Даль предлагает такой: «По закону, по правде».
И вроде бы правильно, но, с другой стороны, ведь уже сегодня это прозвучало, что закон и правда – это разные вещи. И, действительно, закон, может быть, он устанавливается определённой какой-то властью, какой-то группой людей в определённых целях и задачах, но он никогда не бывает абсолютным и всегда в какой-то… Почему, собственно, случаются все революции и другие социальные потрясения – потому что наступает некий кризис в результате развития общества, когда приходит в противодействие с этим законом. Закон может быть справедлив, а может быть несправедлив, может вообще вот по понятиям существовать, какое-то сообщество, но эти понятия, они не абсолютны.
Правда – несколько другое. Правда носит в себе вот это вот понимание целостного мира и какой-то гармонии, скажем, социальной или нравственной гармонии. И в этом смысле справедливость, она, получается… ведь и то, и то так или иначе неслучайно, да, вот даже переводится вот эта юстиция в справедливость, вроде бы всё рядом. Но мы видим, и из сегодняшнего разговора понятно, что категория справедливости – это не только категория правовая, это не только категория социальная, это даже не только категория этическая, хотя вот мы говорили про совесть и так далее, про идеалы. Вот слово «идеал» тут вот очень важное, потому что мне представляется, что эта категория, безусловно, религиозного свойства, и мы определяем справедливость именно из того чувства, вот высшего, да, какого-то порядка, есть высший судия, который некие законы установил. И неслучайно даже лермонтовское есть «Божий суд», есть высший, божий суд и так далее.
Всё время идёт апелляция к этому у самых разных людей, в самые разные времена. В России апелляция к Богу, да, что вот будет наказание потом, будет воздаяние, зато будет справедливость, восторжествует, апелляция идёт выше, и поэтому это, конечно, важно, что там наверху. Вот для русского человека наверху, опять сегодня я удивлён, что ещё не прозвучало это имя, для русского человека наверху Христос, и основа русского мира – это православие и православие, которое вот следует вслед за величайшей ценностью, которая была дарована нам, это за Христом. И это прекрасно и очень отчётливо и понимал, и выстраивал свою такую истериософию и философию Фёдор Михайлович Достоевский, писатель, о котором вот, которому я тоже посвятил многие годы своей жизни.
И неслучайно вот эти имена здесь – Достоевский, Зиновьев, хотя те, кто читал Достоевского и кто читал Зиновьева, на первый взгляд могут сказать, ну, что там общего, да, то есть совершенно разные как бы художественные системы. Да, в этом плане это, действительно, разные художники, но это отдельный разговор, я не буду сейчас его касаться.
Что касается размышлений о предназначении русского человека, русского народа, здесь они шли, вот в одном русле размышляли, потому что Достоевский точно так же, как и Зиновьев, был чрезвычайно озабочен судьбой русского народа, его перспективами, России в целом. И времена были схожи.
Кстати, замечательно, что сегодня у нас были такие экскурсы в историю. Я тоже делаю такой небольшой экскурс. 70-е годы ХIX века –очередной кризис спровоцирован на Балканах. Спровоцированный англичанами, там так называемая Константинопольская революция, которая повела, собственно, породила не столько изменения какие-то социальные, сколько именно привела к резне и межнациональным каким-то конфликтам, нечто то, что мы наблюдаем, действительно, может быть, и в Карабахе, и вообще на окраинах Советского Союза в 90-е годы, то, что происходило в той же Молдавии. И сербские князья выступили в свою защиту. Начался вот этот конфликт так называемый Восточный вопрос. Достоевский очень горячо на него откликается, и он пишет, что вся Европа сейчас сосредоточила своё внимание вокруг этого «Восточного вопроса», и все ждут, все замерли, все ждут, что скажет Россия. И вот он… Я сейчас позволю себе такую пространную цитату, но думаю, что она будет вполне уместна. В дневнике писателя 1876 года в июне месяце Достоевский пишет: «Одним словом, всё в будущем, но как же, однако, поступит Россия? Вопрос ли это? Для всякого русского это не может и не должно составлять вопроса. Россия поступит честно – вот и весь ответ на вопрос. Пусть в Англии первый министр извращает правду перед парламентом из политики и сообщает ему официально, что истребление 600 тысяч болгар произошло не турками, не башибузуками, а славянскими выходцами, – и пусть весь парламент из политики верит ему и безмолвно одобряет его ложь: в России ничего подобного быть не может и не должно». Ничего не напоминает эта история? «Скажут иные: не может же Россия идти во всяком случае навстречу явной своей невыгоде? Но, однако, в чём выгода России? Выгода России именно, коли надо, пойти даже и на явную невыгоду, на явную жертву, лишь бы не нарушить справедливость. Не может Россия изменить великой идее, завещанной ей рядом веков и которой следовала она до сих пор неуклонно. Эта идея есть, между прочим, и всеединение славян, но всеединение – не захват и не насилие, а ради всеслужения человечеству. Да и когда, часто ли Россия действовала в политике из прямой своей выгоды? Не служила ли она, напротив, в продолжение всей петербургской своей истории всего чаще чужим интересам с бескорыстием, которое могло бы удивить Европу, если бы та могла глядеть ясно, а не глядела бы, напротив, на нас всегда недоверчиво, подозрительно и ненавистно. Да бескорыстию в Европе и вообще никто и ни в чем не поверит, не только русскому бескорыстью, – поверят скорее плутовству или глупости. Но нам нечего бояться их приговоров: в этом самоотверженном бескорыстии России – вся её сила, так сказать, вся её личность и всё будущее русского назначения», – 140 лет назад написано.
Смотрите, Достоевский говорит здесь, он не идеалист, он прекрасно видит, что происходит, вот эти слова… А статья, в которой эти слова звучат, называется «Утопическое понимание истории». Он прекрасно понимает, что здесь он формулирует некий идеал, но идеал основан, поведение России, да, он Россию олицетворяет, он «душа её» говорит и так далее, немножко это такая далёкая история от реальной политики, где действуют конкретные силы, конкретные интересы и так далее, и он это прекрасно знает про эти все силы, интересы и прочее-прочее.
Но он настаивает и подчёркивает, что есть некий концепт, говоря нашим уже языком современным, который преодолевает любые вот эти интересы, обстоятельства конкретные, и он говорит: это православие. Это православие, потому что только апелляция к высшему дает и устанавливает справедливость. Справедливость начинается со слов «верую» и дальше по тексту.
Тогда, в 1877 году, Россия выступила, состоялась тогда та самая балканская война, когда произошло освобождение болгар, и Россия тогда победила. Хотя тоже, как только начались действия на Балканах, что только ни писала русская пресса, каких только слов ни наговорила либеральная пресса в адрес русского царя, русского народа, но тем не менее.
И, смотрите, практически почти 40 лет потом был мир. Вот эта сила России… и её справедливое решение в итоге, оно заложило основу долгого мира.
Да, конечно, противники не спали, они работали. Мы знаем (сегодня масса документов), как они работали. И они успешно с этой работой справились. Они свалили Россию в 1917 году, они организовали эту мировую войну, как и тогда. Понимаете?
Ведь, смотрите, мы сегодня удивляемся, что у нас конфликт с Украиной, с братским нам народом. Действительно, у нас у всех там родственники. У меня там пять двоюродных братьев и сестер живут, в Днепропетровске. Понимаете? Это вот просто по каждому, по живому проходит эта история.
Мы удивляемся, как это. Но ведь в 1914 году, когда Россия объявила войну Германии, ну, ведь отношения между Кайзером и государем были братские фактически. Ну, фактически. Как это могло произойти? Ну, потому что работали.
И тем не менее, и тем не менее вот тот заряд, та мощь, которая духовно есть в русском человеке, она всё равно вопреки всем конкретным обстоятельствам, преодолевая все испытания (мы знаем, какие эти испытания, знаем, какими усилиями это происходило), духовно побеждала, сосредотачивалась. И в 1945 году мы действительно опять поставили, так сказать, победную точку в мироустройстве. И опять на 40 лет установился миропорядок, справедливый миропорядок. Он был сложный, но он был справедливый, потому что Россия победила. Опять работали, работали. Мы так… вот такая диалектика нашей жизни.
Мы говорим про холодную войну. Я думаю, надо говорить про вторую холодную войну. Первая холодная была до революции. Это была вторая холодная война. Они, видите…
На самом деле так устроена вот эта наша жизнь, что за победой такой кровавой и с большими жертвами, справедливой победой потом наступает другая пора.
Я, завершая свое выступление, хочу сказать, что мы, конечно, победим, но это…
Во-первых, это будет, конечно, очень тяжело. Мы еще не дошли до апогея всего конфликта, всё еще будет очень трудно, будут жертвы действительно. Россия опять принесет себя, опять принесет себя в жертву, и она уже приносит себя в жертву ради справедливого мира. Но потом надо помнить, что начнется третья холодная война, и надо уже к ней сейчас готовиться.
Действительно, то, что сейчас мы видим, как формируется новая политическая элита из людей, которые прошли действительно испытания жизнью и смертью и испытания Родиной там, на Донбассе, сейчас они становятся и государственными, и политическими лидерами. Дай бог, чтобы эта тенденция сохранялась, и, возможно, это какой-то такой практически залог того, чтобы мы в ту третью холодную, которая наступит, как-то тоже выстояли, прожили в этом новом справедливом мире, который установит Россия, как можно дольше, но мы должны помнить, а я возвращаюсь к этой же самой истории, к самому началу своих слов, что никакая победа ни в горячей, ни в холодней войне не будет, если этой победы не будет в душе, а эта победа в душе только одна – только с Христом, только с ним. С нами Бог, да, с нами победа. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Какие мы сегодня серьёзные темы затрагиваем в рамках нашей научной конференции наших Зиновьевских чтений: от справедливости к правде, к понятию нравственности, прочее, прочее и прочее.
Профессор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, член Зиновьевского клуба, доктор философских наук, один из тех, кто не понаслышке знает, что такое зона специальной военной операции, его философский фронт тесно связан с реальным фронтом и постоянными командировками на Донбасс, Дмитрий Владимирович Винник. (Аплодисменты.)
Винник Д.В. Добрый день, уважаемые коллеги, уважаемые члены Зиновьевского клуба.
Да, вот недавно посчитал количество командировок, больше 30 оказалось уже.
К справедливости. Знаете, размышлять на самом деле о справедливости тяжело, в принципе потому что это понятие, оно такое сложное, и потому что мы живём в эпоху тёмную для нравственности и для разума, скажем прямо. Я даже конкретизирую, мы живём в эпоху, ну, последние три десятка лет, когда цинизм и софистика, да, победили нравственность и логику, я сейчас это продемонстрирую. И Александр Александрович, в общем, об этом неоднократно писал, да, его труды, действительно, тот взгляд, который он прививает людям, позволяет продемонстрировать вот этот тезис наглядно.
Действительно, верно было очень сказано, что Александр Александрович был, в общем, пессимистичен во многом, и многие его произведения, особенно публицистические, да, автобиографические, они полны горькой правды и очень пессимистичны, и он как диалектик, как настоящий диалектик, конечно же, отрицал вот то возвышенное идеалистическое представление о справедливости, да, которое нам досталось как наследие из античности, да, от философии Платона, от платонистской идеалистической философии.
И в этом смысле, да, если вот так говорить такой возвышенной философской терминологией, можно сказать, что, судя по всему, как я понимаю, Александр Александрович считал, что понятие справедливости, оно не антологическое, да, ну, в смысле метафизическое, оно динамическое и в этом смысле диалектическое. Да? И в его трудах видно, что он говорит, что действительно справедливого мироустройства быть не может, вот, и если мы его представим, ну, это, вообще говоря, будет смерть. Да? Это будет кладбище.
Вот буквально на днях перечитал его небольшую работу, это такая пророческая работа, называется она «Предостережение из будущего», где он описывает цивилизацию, коммунистическую цивилизацию, которая, значит, появляется после третьей мировой войны, да, там спустя полторы тысячи лет восстанавливается. Это такой тоталитарный коммунизм, где люди, конечно, счастливы, но они не обладают свободой воли, и вопросы справедливости за них решает некий искусственный интеллект, некоторое вычислительное устройство. И в этом смысле, конечно же, я так понимаю, что Александр Александрович был против, и я присоединяюсь к этой точке зрения, что мы не должны справедливость воспринимать как нечто то, что мы способны организовать, да, то есть построить вот статичное справедливое общество. Потому что, ну, полная уравнительная справедливость, это, знаете, как в трактате, в «Вечном мире» Канта, да, я его воспринимаю как некую такую философскую пародию, фантастику, потому что начинает его с упоминания кладбища, это кладбище, да? Поэтому вот «справедливость» – понятие диалектическое.
Ну что это означает? Это означает, что, вообще говоря, справедливость, она восстанавливается самостоятельно, это явление природное во многом. Понятно, что это явление человеческое, человек привносит справедливость, человек видит справедливость, может быть, даже там, где её нет, или хочет там видеть. Но в любом случае, если люди не восстанавливают справедливость, её восстанавливает сам ход вещей, само бытие, сама природа, и это ужасно. Это бывает ужасно, это может быть ужасно, и мы действительно сейчас подошли к краю бездны, к порогу атомной войны, третьей мировой войны, которая уже в гибридной форме идёт. И мы, конечно же, не должны допустить, чтобы справедливость восстановилась вот таким образом окончательно и бесповоротно.
Я считаю, что наше руководство в этом плане, так сказать, действует здравомысленно и разумно в отличие, так сказать, от наших оппонентов, которые впали в полное безрассудство в этом отношении.
Однако вот такой момент хотелось бы критический всё-таки озвучить. Действительно, я согласен, что исторически Россия, и Советский Союз в особенности, её роль в международной политике, роль в мире – это была роль восстановителя справедливости. Не организатора, подчеркну, потому что организация справедливости неизбежно перейдёт очень скоро к величайшим злодеяниям и злоупотреблениям. Именно восстановителя.
И вот когда провалился первоначальный замысел специальной военной операции, скажем прямо, когда попытались заключить Стамбульские соглашения, когда эти Стамбульские соглашения были выкинуты в корзину после того, как вот английский премьер вот этот вихрастый приехал, и украинцы сказали: теперь мы будем воевать. Стало ясно, что нужно идти до конца, что не получится провести, именно ограничиться форматом специальной военной операции, потому что недавно наш президент признал, да, что фактически рассматривали СВО как некоторое продолжение успешной операции по принуждению Грузии к миру. То есть тут гибридная операция, как говорят американцы, то есть сочетание военных и гражданских методов … И понятно, что это пошла война не на жизнь, а насмерть.
И тогда наше высшее военно-политическое руководство расчехлило запылённое знамя антиколониальной борьбы, которое в новом виде стало фигурировать. То есть Советский Союз занимался напрямую антиколониальной борьбой. Сейчас вроде бы колоний осталось крайне мало, но появились новые … колонии, и с ними Россия начала бороться. Появился африканский корпус, наши люди помогли африканским странам избавиться от этого гнёта и получать, собственно говоря, блага тех природных ресурсов, которыми они владеют.
Но не реактивным ли было это действие? Вот я очень боюсь, что если оно было даже реактивным, то как бы при изменении этой обстановки это знамя опять не было бы положено на полку, потому что это основа на самом деле, это органичная на самом деле для России позиция в мире, в человечестве восстановителя справедливости.
Россия действительно величайшее в мире государство, потому что ему даровано историей, самой историей с большой буквы, так сказать, два величайших права, можно сказать. Это, с одной стороны, она восстановила попранную справедливость, которую западный мир, тиранию, которую он насаждал 500 лет после того, как стал обладать морским могуществом и технологическим подавляющим приоритетом, и это прорыв человечества в космос.
Я считаю, что вот эти два события, они друг друга подкрепляют, и мы не должны забывать это понятие справедливости, даже не понятие, даже это слово забыто в нашем обществе, понятно, усилиями кого, усилиями каких людей.
И, возвращаясь к трудам Александра Зиновьева, потому что он логик, и вот у него очень много, читаю, видно таких очень пронзительных силлогизмов, рассуждений о роли логики на самом деле, в том числе формальной логики. Есть большая опасность. Мы как бы к этому привыкли, и у нас вроде бы право континентальное, да, ну тяжело говорить о справедливости без отрыва от права, конечно же. Ну я, конечно, согласен, что мы не должны подменять справедливость, естественное право правом позитивным, британским правом, которое нам навязывают, которое уже въелось в мозги наших людей, у нас часто говорят даже юристы: прецедент. Нет у нас никаких прецедентов и быть не должно.
И вот эта вот …, понимаете, позиция, казуистическая, она, к сожалению, проникла в наше правосознание. И это очень опасно. Это очень большая опасность, которая угрожает, в общем, представлениям русского человека о справедливости на самом деле в принципе. То есть замена юридической казуистики естественным правом, которое, ну, вообще, встроено, встроено в наше сознание, поэтому…
И это следствие того, почему у нас сейчас такие чудовищные законы. Я периодически… и не устаю повторять, я прошу студентов приносить мне какие-то ляпы из наших законодательных актов. Они мне приносят. Там есть невообразимые вещи.
Представляете, есть предложения, которые написаны, там полстраницы занимают, и там нет существительного. Там логические ошибки носят совершенно чудовищный просто-напросто характер. Их даже ошибками нельзя назвать. Вы понимаете?
Иногда это делается, очевидно, осмысленно, с конкретной задачей, а часто это просто, ну, результат невероятного падения уровня логической культуры наших юристов, которые… наших законодателей, которые на самом деле обязаны, когда они пишут законы, думать, конечно же, в первую очередь о справедливости, а не писать законы из-за того, что нам нужно повысить ВВП на несколько процентов. Как это порой, так сказать, делают на Западе.
Я заключаю и заканчиваю. То есть мой тезис такой, что справедливость, конечно же, — понятие диалектическое. Мы никогда не должны забывать о справедливости, потому что если мы о ней забудем, то всё бессмысленно. Мы всегда должны её иметь в виду и её восстанавливать.
Но относиться к различным идеям о том, как бы нам именно организовать справедливое общество, нужно очень осторожно. Потому что на этом пути можно передоверить искусственному интеллекту, различным цифровизаторским инициативам и цифровизаторским проектам эти вещи, которые на первом этапе могут оказаться чрезвычайно успешными, да они уже чрезвычайно успешны, но это величайшая опасность. Потому что, с одной стороны, мы перестанем понимать смысл этого понятия, и тогда нам… И не факт, что у нас появятся новые Сократы, которые с помощью рефлексивных вопросов это понятие способны будут в людях возродить. Ну а во-вторых – конечно же, это опасность построения тоталитарного общества, пусть и коммунистического, которое описано в предостережении Зиновьева из будущего.
Пожалуй, всё.
Спасибо за внимание. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Директор Московской школы конфликтологии, главный конфликтолог России и член Зиновьевского клуба, кандидат социологических наук Любовь Николаевна Цой. (Аплодисменты.)
Рады вас приветствовать. Знаем вас как постоянного участника Зиновьевских чтений. Ваши выступления всегда интересны, значимы.
Цой Л.Н. Спасибо.
Ну, чтобы не терять связь с первой сессией, все-таки я напомню основные тезисы. Это важно, для того чтобы высказать свою точку зрения.
Россия должна… и требует справедливости. Очень много изменений, и власть не может реагировать быстро на изменения, и требуется помощь аналитиков и ученых. Но мне интересно было действие, которое произвел Бабурин Сергей.
Во-первых, он сделал то, что, в общем-то, должен делать каждый ученый, — разотождествится с властью. И в этом плане если для власти нужна трибуна, то для мышления не нужна трибуна. Мыслить можно в любом пространстве и из любого места. Это явно показал Бабурин.
Поэтому если мы говорим, что – я ученый, по крайней мере, нужно провести дистанцию между собой и властью. Это то, что делал Зиновьев Александр Александрович в своих работах.
Справедливость есть или нет – это вопрос. Сейчас я тоже об этом буду говорить. Ну, мне интересен был заход Искандера, потому что… В перерыве он мне говорит: а что Валитов так, в общем-то… он же не понимает, о чём он говорит, как это, нет справедливости? Но ведь Валитов говорил об идее справедливости и реализации справедливости. Вот если кто читал философские работы, то он понял, о чём говорит Искандер.
Философы различали три типа идеи: идея, которая светит (и об этом говорил Искандер), идея, которая приносит плоды, и она здесь и теперь осуществляется в эмпирической жизни нашей, и идеи судьбоносные, которые меняют жизнь людей. В этом плане можно согласиться с Искандером, что, да, идеи недостижимы, и неважно, справедливость ли это, правда и так далее. Ну потому что… И что такое свет? Свет, ну давайте, Библию вспомним, свет светит везде, свет не может поглотить тьма, и тьма не поглотит его. То есть свет – это то, что изначально существует, и, собственно говоря, попытка схватить свет оборачивается тем, что мы сгораем в этом свете, но это философские такие рассуждения.
А теперь, собственно говоря, на чём… что задал Искандер? Во-первых, он вышел на понятия совести и правды, а это уже понятия морально-этические и субъективные в отличие от того, что мы хотели бы, чтобы мы все одинаково мыслили о справедливости. В зале около 100 человек (как социолог я быстро прикинула), вот если спросишь вас каждого, то каждый может вспомнить случай, когда к нему были несправедливы. Другое дело, что предмет несправедливости разный: у кого-то право нарушено, кто-то… у кого-то не только право нарушено, нарушен сам закон по отношению к нему. Но в той или иной степени мы можем сказать, что самый главный предмет, который стоит за справедливостью, это люди равны или не равны. А если равны, то перед кем? Перед законом, перед Богом, перед друг другом.
Вот эти две идеи: равны или не равны, они, так или иначе, присутствуют всегда, когда мы говорим о справедливости. Давайте, вот идея: люди не равны. Неравенство – это сущностная характеристика вообще любой социальной организации, об этом писал Зиновьев. А если так, то государство, собственно говоря, создано для того, чтобы как-то снизить эту борьбу за равенство и ограничить людей в борьбе за своё право быть равным. Или люди равны. А тогда получается, что если люди равны, то государство должно обеспечить эту равность перед законом.
Мы видим два представления о справедливости, два. Если… у меня часто бывают дискуссии, вот люди равны, но если люди равны, то тогда вклад в благо, о котором говорил Искандер, вклад должен быть равным, но вклад-то неравный. И тогда те, кто требуют равенство, не вкладывая равности, вообще-то несправедливо требуют. А если люди, если вклад равный, то давайте посмотрим, что за вклад. Потому что чаще всего всправедливости мы смотрим распределение благ, а не вложение в благо. Например, даже на мировой арене государства вкладывают одни, а сливки получают другие.
Вот Зиновьев всю свою жизнь защищал справедливость. Но в каком он плане защищал? Он защищал её в интеллектуальном плане, потому что он отмечал, что многие общественные и гуманитарные науки лишены вообще логики, возьмёшь любое понятие и видишь, что логические законы не соблюдаются. Оно, может быть, и правильно, можно согласиться с понятием, но логически несостоятельно. Примеры приводить не буду, их много.
Но он спрашивал, риторический у него вопрос был. А возможно ли согласие между гражданами, такие… между грабителями, гражданами, и грабителями, и тех, кто был ограблен? Справедливо ли сказочное благополучие одних, меньшинство, как Ольга Мироновна приводила пример, 1 процент владеет 60 процентов… благами, и нищенство других, вот справедливо ли это? Конечно, это несправедливо, неважно, равны мы или не равны, но это несправедливо, что мы вкладываем в общее благо, а этим благом распоряжается меньшинство. Потому что, как говорится, в противном случае это лицемерие. Если мы говорим «справедливое общество», 60 процентов, 1 процент владеет, я применительно даже к России, но несправедливо.
Но в то же самое время он писал: ни одно явление социальной действительности не может соответствовать аксиологическим, то есть ценностным критериям справедливости в каком-либо абсолютном выражении, поскольку ее силу, законов диалектики справедливость приравнивается к норме массовой несправедливости. То есть только тогда, когда появляется несправедливость, люди начинают говорить о справедливости.
В этом плане диалектическое понятие «справедливость» надо принять как закон и каждый раз смотреть, если мы защищаем справедливость, то что мы защищаем?
Вообще, это последовательный процесс, который сопровождается в нашей жизни, справедливость в отношении мужчин и женщин, в семье, к детям, к государству. Но мы же сейчас ещё боремся за справедливый мир. И в этом мире есть господство одних над другими. Можно сказать, что для того, чтобы господствовать над миром, не нужен интеллект. Для этого нужна власть и покупка тех, кто владеет интеллектом.
Одни люди изучают и исследуют, что есть понятийный аппарат и вообще что есть справедливость, то, за что люди борются, а другие люди пользуются этим для того, чтобы защитить свои интересы.
И он говорил о том, что XXI век будет веком жесточайшей борьбы одних за то, чтобы они господствовали, а других за то, чтобы они как-то выживали.
Так два вопроса. Возможен ли справедливый мировой порядок в будущем? Я ответила так для себя. Справедливый мировой порядок возможен при условии постоянной борьбы в настоящем за принципы распределения общественных благ в соответствии с вкладом каждого субъекта на уровне человека и государства в общественные блага на основе добровольного соглашения субъектов о всеобщей безопасности, суверенитета, развития каждого субъекта не в ущерб другим.
И в этом плане что один человек, что два человека, это не имеет значения. На любом уровне, если этот принцип начнет реализовываться с точки зрения борьбы за справедливость, он будет справедлив.
И в этом плане либо Россия будет определять справедливый мировой порядок, либо нас не будет. А кто не участвует в борьбе, в конфликтах за справедливость, тот, собственно говоря, уйдет в небытие.
Всё. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Профессор Московского государственного лингвистического университета, член научного совета Российского военно-исторического общества, доктор исторических наук Алексей Юрьевич Плотников. (Аплодисменты.)
Плотников А.Ю. Традиционно постараюсь быть максимально кратким и предметным.
И как знает Ольга Мироновна, придерживаться принципа столь любимого Realpolitik от известного Бисмарка не потому, что он Бисмарк, а просто потому, что он был умный человек, скажем так.
Итак, из того, что все сказали коллеги здесь, я хотел бы исходя из нашей русской традиции сразу начать некими такими цитатами, тезисами.
Почему-то сначала мне вспомнилась одна наша хорошая забытая русско-советская песня, она довольно трагичная, но там есть такие слова: не надо клясться днем вчерашним, бери шинель, пошли домой.
Исходя из того что у нас наше общество, мне кажется, в последнее время просто больно прошлым. Мы всё время копаемся в прошлом. Россия, страна, где, с моей точки зрения, может быть, методологи меня покритикуют, не может быть реставрации.
Никогда у нас не было реставрации в отличие от тех же англосаксов, вот мы что-то проживали, потом с кровью вырывали и всё. Никогда мы ни к чему не возвращались. Именно, может быть, в силу того, что русскому характеру свойственно слишком долго всё перетерпеть. Вот, казалось бы, уже понятно, что нужно, а оно всё начинает терпеть, терпеть, терпеть. И в результате получается то, что получается. А потом у нас начинают рвать на себе волосы и кричать: такая жестокая русская революция. Она не жестокая, она абсолютно национально-ментальная. Революция любой страны национально-ментальная.
Вот Великая французская революция, давайте на контрасте возьмём, вы что хотите сказать, что она была менее жестокая, чем русская? Дай Бог, ещё какая была. Но она была совершенно другая с точки зрения своей ментальной идеологии, я бы такой термин применил, а вот у нас была такая революция, как была. Потому что терпели, терпели, ждали, ждали, всё упрашивали царя: ну, давай всё-таки посмотри, но нельзя же так себя вести, ну, война не победная, распутинщина, императрицу в шпионстве обвиняют. Конечно, она не была шпионом никаким, да, скорее всего, не доказано, но не надо провоцировать общество русское, оно слишком долго терпит, но потом уже, если запряжёт, так всё. Ну, и чем закончилось? Вот тем и закончилось. Это второй как бы такой тезис, да?
Далее. Мне очень понравился такой сжатый афоризм, я даже не знаю, как его назвать, тоже, наверное, да, «метафизика русского сознания», отлично. Вот наш уважаемый Поляков как раз об этом говорил. Вот метафизика русского сознания: невозможно некоторые вещи объяснить чисто логически. Почему нас так не любят на Западе, особенно англосаксы? Потому что они нас понять не могут. Ну, вот вроде вещи… они прагматики, но давайте будем говорить, лицемерные, циничные прагматики, основанные, там замешанные на какой-то кальвинисткой морали отцов этих пилигримов, которые сегодня здесь уже так косвенно упоминались, которые основали, в том числе, Америку, да, но тем не менее они прагматичные, поэтому для них юстиция – это, конечно, закон, так как они его понимают, а для нас юстиция – это что-то, какой-то микс. А что важнее: закон или справедливость? Может быть, справедливость важнее, а, может быть, справедливость – это всё-таки и есть закон? Здесь можно очень далеко нам с вами зайти, но я бы хотел вот, опять-таки, от тезиса Ольги Мироновны «справедливость», тоже оттолкнуться и далее перейти уже к конкретным нашим… к состоянию нашей сегодняшней души.
Помните эту замечательную сцену в очень любимом мною классическом советском фильме «Неуловимые мстители», одна из последних серий? В последнее время всё время мне этот образ приходит: вот сидят в Белом Крыму господа офицеры и пьют водку, понимая, что сейчас вот Красная армия с севера придёт, и ничего уже не спасти. И опять произносят очередной тост, и один из них говорит: а я не буду пить, у нас у русских есть очень плохая черта: мы всё время болтаем, болтаем и болтаем, а потом, когда доходит до дела, на дело у нас не остаётся уже ни времени, ни сил, поэтому сказал: мы имеем то, что мы имеем, я буду пить молча, господа. Вот посмотрите, этот фрагмент, очень такой хороший, схваченный момент. Вообще, действительно, думаешь: почему ж такой был великий русский… советский кинематограф? Ну, посмотрев на, извините, нынешнее убожество российского кинематографа, вот просто диву даёшься. Кто-нибудь хоть попробовал бы снять «Служили два товарища», ведь не смогут снять, духа нет.
Ну, и теперь к нашим грустным реалиям (аплодисменты), к нашим грустным реалиям. Ну, вот где мы сейчас находимся? Находимся мы в очень на самом деле в такой опасной ситуации. Здесь уже коллеги сказали, это правильно: никакой победы у нас ещё ведь нет, она только ещё грядёт, нам предстоит очень много, долго, сложно воевать. И главный тезис, главный вывод, который мы должны сделать, отталкиваясь от реальной политики? Вот чем мне в принципе близок Бисмарк? Он, конечно, был немчура, такой прусак, но у него было абсолютно такое логическое мышление, в чём-то даже иногда говорят: почему вот русские немцы где-то… ну, опять, не будем в эти … вдаваться, да, чем-то где-то менталитет похож, хотя тоже вроде как все мы разные, но значительно более похож менталитет, чем между нами и англосаксами, вот уже, мне кажется, так сказать, вот такой водораздел, который мы никогда не преодолеем. Он говорил: надо не витать в облаках, надо стоять на грешной земле и понимать, что ты можешь сделать. Мало того, что, ну, во внешней политике, естественно, да, во внутренней политике, мало того, что ты хочешь, а ты можешь это сделать? Самое опасное в политике – это иллюзии. И самое опасное в политике – это волюнтаризм. Вот хочу, давайте делать, а можешь ты это делать? А если не можешь делать, лучше не начинать.
И вот исходя из этой нашей реальной очень тяжёлой, непростой действительности, я думаю, мы все с вами пониманием, что там на передке, на ленточке всё не так достаточно, как это может показаться. Наш «Орешник» – это, конечно, прекрасно, но это только начало, вот что будет потом? Не знаю.
На нас со всех сторон бросились наши извечные исторические недруги, не хочу клише применять – слово «враг», но, наверное, враг.
Вот давайте в этой связи мы с вами спустимся на грешную землю и посмотрим очередное, что была, 25 ноября совсем, только что резолюция Парламентской ассамблеи НАТО, ну, это ещё хуже, это менее ещё влиятельный орган, чем какая-нибудь Парламентская ассамблея, ПАСЕ, но из той же оперы. Что они приняли? Они приняли резолюцию «Будущее альянса и поддержка Украины до победы», это к вопросу о законе и справедливости.
Да, давайте сразу вспомним к этим многочисленным резолюциям всех этих болтунов, которых нужно было бы на фронт отправить, кстати, вот было бы справедливо вот всех депутатов Европарламента, вот этих всяких ПАСЕ, так сказать, вот форму, и пусть они на «передке» там в СВО и воюют, вот мы бы посмотрели, кто есть что, то, кто что из них стоит.
Что в этой резолюции поражает? Мы уже давно привыкли к тому, что в 2019 году парламент Европейский принял резолюцию, где он равнял фашистскую Германию и Советский Союз. Ну, мы, так казать, это уже как бы проглотили, мы в очередной раз недоуменно пожали плечами, но потом сказали: ну что с них, с больных взять, ну, вот они такие, они очень опасные больные. Так вот смысл, позвольте процитировать, этой резолюции простой: призывая беспрецедентную, признавая, извините, признавая беспрецедентную роль НАТО за последние 75 лет как, обращаю внимание, гаранта безопасности Европы и Северной Америки и краеугольного камня мира и стабильности в Евроатлантическом регионе, дальше осуждают, давайте обратим внимание, незаконную, неспровоцированную, неоправданную агрессивную войну против такой белой и пушистой Украины и осуждают военные преступления России, это они нас осуждают, и безрассудные бряцания ядерным оружием. Мне кажется, что всё сказано, так сказать, чётко.
Какой из этого можно сделать вывод? Вот давайте закон, справедливость и порядок. Исходя из этой резолюции, мир – это война, а война – это мир, причём в натовском понимании наша война – это война неправильная, а их война – священная. Поэтому до последнего украинца и до последнего дня Байдена они будут продолжать накачивать их оружием не потому, что они их любят, здесь уже говорилось, они для них расходных материал, для них практически все расходный материал, да даже сами они расходный материал, если мы с вами посмотрим структуру этого Западного мира, коллективного Запада, как у вас называют.
Далее, что можно сделать, какой вывод из этой резолюции. Свобода для них – это свобода их понимания, как они это видят, соответственно, это однозначно поражение России, и мы в данном случае должны быть такими, знаете, весёлыми, благодарными рабами, которых в очередной раз примут в этот свободный Западный мир. Ну, и незнание – это сила. Вот примерно вот те выводы, которые напрашиваются, когда ты прочитаешь в очередной раз это творение западной пропаганды.
Соответственно, возвращаясь к нашим реалиям, все мы прекрасно понимаем, что никто не даст нам избавления, ни Бог, ни царь и ни герой, вот это точно и ни Бог, и ни царь, и ни герой, в данном случае мы добьёмся освобождения только собственной рукой. То есть победа нам нужна, никогда за нас никто побеждать не будет, Россия – одинокая страна, Америка – страна одиноких, кто-то сказал из западных политиков очень мудрую мысль, пока не помню кто, но неважно. Вот Америка – страна одиноких, Россия – одинокая страна, мы одинокая страна, да.
Поэтому вот наиболее мудрые русские люди давным-давно это сформулировали, российские люди, называйте как угодно, да, известная эта формулировка, приписываемая Александру III, так оно, наверное, и есть: «У России только два союзника – армия и флот». Вот, соответственно, эти армия и флот, они и есть сейчас наши главные союзники, но мы должны достичь победы, никто за нас эту победу нам не даст, более того, будут делать всё для того, чтобы мы проиграли.
Давайте вспомним очередных англосаксов. Вот в данном случае история хороша нам для такой небольшой рефлексии что ли. Ну, вот давайте, как они второй фронт открывали во Вторую мировую войну? Они что, открывали его для того, чтобы нас спасти? Ничего подобного. Пусть воюют русские и немцы, и чем больше друг друга поубивают, тем лучше будет. Это кто говорил? Это говорил, будущий, Гарри Трумен, тогда сенатор, президент Америки. Вот англосаксонская модель, абсолютно циничная, для них все расходный материал в данном случае. Но они открыли только летом 1944 года с третьей попытки, только тогда, когда они увидели, что русские наступают так быстро, что они сами не только Париж возьмут, но и выйдут к Ла-Маншу. И что мы будем делать, а где будет наш кусок пирога победителей? Русские скажут: свободны, мы всё сделали сами, и сами решим, единолично, вопросы послевоенной войны и мира.
Вот только поэтому и не открыли, вот это нам нужно помнить. И они будут делать всё до конца для того, чтобы с нами покончить, и только с нами будут разговаривать тогда, когда мы их поставим на колене и скажем: вот мы взяли Берлин, это, кстати сказать, ещё одна важная составляющая истории Второй мировой войны. Как Черчилль не хотел допустить, чтобы русские Берлин взяли. Вот мы взяли Берлин, и всё. И вот мы с вами садимся на этих условиях за стол переговоров, и только тогда они с нами будут торговаться.
Ну и к вопросу: а как достичь победы? Это вопрос очень сложный. Военную составляющую не беру. Состояние духа тоже не беру. Очень надеюсь, что у нашей армии, которая сейчас на передке, она есть, я в этом даже не сомневаюсь. Но у нас есть очень большие внутренние проблемы, о которых, в том числе, Михаил Васильевич начинал говорить, Демурин. И мы не должны ни в коем случае эти проблемы на волне всеобщей эйфории и желания победы замалчивать.
Итак, если не победим, будет как в Ливане. Кстати, очень хорошая тут дополнительная реплика к тому, что уже было сказано.
Что нам нужно для победы? И вот давайте сразу обозначим те негативные моменты, с которыми с моей точки зрения…
Ведущий Татарицкий П.К. Алексей Юрьевич, буквально кратко.
Спасибо.
Плотников А.Ю. Да, заканчиваю, всё, два тезиса, которые мы должны с вами помнить и очень трезво к ним относиться.
Мы должны укреплять тыл. Без тыла не будет победы. А что у нас в тылу? У нас что – единство общества? Нет. У нас общество с моей точки зрения настолько раздраено, настолько не едино, когда оно никогда таким не было. Я вот даже не могу себе представить – было ли русское общество такое накануне Первой мировой войны. Нет, оно было консолидировано. Накануне Второй уже точно. А вот такого раздрая у нас не было. У нас существует две, три, а, может быть, и четыре России, мы прекрасно с вами знаем. Поэтому вот укрепление нашего тыла – это с моей точки зрения главный залог и необходимое условие для победы.
Не говорю о внешних факторах, хотя о справедливом мире можно только говорить тогда, когда мы не только победим, но и будем мощными, самодостаточными. Я говорю об извечной проблеме, больной проблеме создания нового блока Варшавского договора, нового Варшавского договора или ОВД, как он назывался. А мы даже в ОДКБ не можем никак разобраться. Но давайте честно и откровенно скажем – это не организация, а непонятно что.
Ну и, наконец, самое главное и самое болезненно с моей точки зрения – это нам нужно прекращать борьбу красных с белыми. Хватит воевать с советской историей. И давайте, называем вещи своими именами – хватит на официальном уровне бороться с советским наследием. У нас получается такая, знаете, коза с гиппопотамом – мы хотим победы, но при этом понимаем, что для победы нужна консолидация общества, и делаем, в том числе и на официальном уровне, всё для того, чтобы этой консолидации общества не достичь именно потому, что мы пытаемся, не мы, а часть нашего общества пытается до сих пор вымарать советское наследство или всячески его дискредитировать. Драпировка Мавзолея на парад Победы, я думаю, это самая хорошая характеристика, это лакмусовая бумажка.
Поэтому проблем много, давайте готовить и на своем, в том числе, уровне залог и основания для нашей победы.
Спасибо.
(Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим.
Председатель совета консорциума «ОНТОСЕТЬ» Александр Владимирович Пастухов.
Кратко.
Пастухов А.В. Коллеги, добрый день! Очень кратко постараюсь, хотя у меня тема достаточно объёмная, но постараюсь уместить очень кратко.
Во-первых, хотелось бы поблагодарить Ольгу Мироновну Зиновьеву за возможность принять участие и за большое участие в работе консорциума. Я два слова в конце скажу, в чём суть консорциума, а вначале хотелось бы поговорить о том, о чём сказали уже коллеги, а они сказали, вот два выступления было, что мир был более справедливый после Ялтинско-Потсдамской конференции, и во времена существования Советского Союза, и в результате его победы во Второй мировой войне появилась возможность сформировать более справедливый мир. Но я предлагаю вспомнить, а как так получилось, что удалось победить и удалось сформировать какие-то новые принципы.
Ведь в отличие, скажем так, от сегодняшнего дня, тогда руководители очень чётко понимали, что такое капиталистические войны и механизм возникновения этих капиталистических войн. И подход к формированию социалистического хозяйствования, он был тогда для многих неочевиден. И, например, тогда не было очевидно – зачем нужно электричество. То есть для многих в хозяйстве это было некое такое развлечение – вот лампочка загорелась, прекрасно работали без лампочек, были свечи, было сельское хозяйство, всё было понятно. Тем не менее коммунизм, как тогда Ленин обозначил, это советская власть плюс электрификация всей страны. Появилась сверхзадача, которая объединила людей.
И это не просто сверхзадача, а сверхзадача, которая сформировала хозяйственный механизм. Не просто хозяйственный механизм, а хозяйственный механизм, который исключал циклические кризисы, которые свойственны капиталистическим отношениям. И это тот механизм, благодаря которому Советский Союз поставил такой исторический рекорд в плане скорости экономического развития, это 22 года со средним ростом 13,8 процента в год.
Почему сейчас важно об этом вспомнить и об этом говорить? Мы в своей работе, а я ещё экономист-кибернетик и практик в плане прикладной науки, мы в своей работе пытаемся найти ответ: а какая общественно-экономическая формация будет следующей, куда нам переходить? Вот Советский Союз, понятно, что не хорошо, но мы переходили обратно в капиталистическую систему, было понятно, куда. Сегодня капиталистическая система, очевидно, терпит глубочайший кризис. Куда переходить? Как переходить? И мы в своей работе делим нашу работу в понимании на три уровня: это проблемы смысла и ценности, это инфраструктура, это инструменты. И каждый из этих уровней, он важен, потому что, если мы не понимаем, как реализовать ценности в практике, в каждодневности, то это имеет мало смысла, мало значения. И вот здесь вот я кратко хочу пробежаться по той проблеме, которой мы занимаемся, и почему я здесь, в том числе, почему консорциум называется «ОНТОСЕТЬ»?
Проблема эта возникла… понимание этой проблемы возникло где-то уже к 50-ым годам, когда за счёт научно-технического прогресса резко выросла номенклатура изделия, которое производила промышленность, то есть тогда развитие научно-технического прогресса создало проблему роста сложности задач управления. И эта проблема реализуется в том, что очень сложно становится предсказывать последствия принимаемых управленческих решений. И, соответственно, усугубление этой проблемы было в 1953 году, когда к власти пришёл Хрущев и начал упрощать систему управления, уменьшать количество индикаторов, по которым производилось управление, то есть тем самым потихонечку демонтировать ту модель, которая позволила нам победить в 1945 году и которая привела к более справедливому миру. Именно эта проблема роста сложных задач управления сегодня является сегодня наиболее острой и это проблема, которая производит, в том числе отрицательный отбор в управленческих кадрах, потому что люди с совестью, им тяжело принять идею пойти на более высокую управленческую должность, если нет возможности осознавать последствия своих решений. То есть это формирует, объективно формирует определенную проблематику, без решения которой говорить о реальном справедливом обществе крайне сложно. Отсюда все усилия к двум моментам, в том числе во всем мире, это, с одной стороны, цифровизация и попытка оцифровать, автоматизировать процесс управления, чтобы вернуть понимание последствия управления, а, с другой стороны, это попытка упростить объект управления, то есть другими словами те негативные последствия, связанные с деградацией образования и так далее, то есть это вот такой иезуитский, наверное, путь решения проблемы сложности. И в этом ключе, хотим мы того или не хотим, нам придется решать определенную техническую задачу, это решение задачи управления экономическими системами, цифровыми системами, и причём те системы, которые сегодня у нас используются, они сконцентрированы в англо-саксонском мире, мы от них очень сильно зависим, и это те системы, которые построены в определенной культуре, и эта культура далека от понятия справедливости, вот о чем мы сегодня здесь говорим, с одной стороны.
А с другой стороны, за последние 40 лет в этих технологиях накопился так называемый технический долг, что это значит – это значит то, что их дальнейшее развитие, оно связано с огромными, огромными издержками. И эти огромные издержки, они не приводят к каким-то полезным результатам. Это вот то, что приводит так называемое «семеро с ложкой, один с сошкой», то есть, когда у нас этот так называемый офисный планктон, его необходимо больше и больше, и без него мы не можем, да, и в самом деле причина там достаточно имеет объективный характер, помимо всего того, что мы говорили, есть вот такая проблема. Соответственно, в нашей стране вот каким-то чудом сегодня сохранилась школа Computer Science, школа экономической кибернетики, которая позволяет практически говорить о том, что можно выстроить другую инфраструктуру управления, цифровую, другие инструменты. И это потенциально позволит нам преодолеть барьер сложности и обеспечить более справедливый мир.
Но опять же очень важно, вот хотелось бы закончить тем, что это всё требует правильной подготовки специалистов, это всё требует действительно восхождения от абстрактного к конкретному, и это должно реализовываться на практике при реализации системы управления, тем более если они автоматизированы.
Собственно, на этом хочу закончить, поблагодарить ещё раз всех за своё участие. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас!
Уважаемые дамы и господа, член Зиновьевского клуба философ, профессор, кандидат философских наук Эльвира Григорьевна Баландина. Пожалуйста, готовы вас увидеть и услышать, но очень, очень кратко. (Аплодисменты.)
Баландина Э.Г. Как все я пообещаю, что буду краткой.
Я ещё раз хотела бы остановиться на философской составляющей сегодняшней дискуссии, и вот, на мой взгляд, сама формулировка темы, возможен ли справедливый мировой порядок, она провокационная такая, потому что она прежде всего требует вопроса: а для кого такой порядок? Кто будет устанавливать справедливость или несправедливость этого порядка? Это первое.
Второй вопрос тут такой. Ну можно ответить однозначно, как это называется, на полиграфе: да или нет. Вот Александр Александрович Зиновьев отвечал: нет, невозможен никакой справедливый мировой порядок, ну по крайней мере, в обозримом прошлом и в обозримом будущем. Мне кажется, что это вопрос, который прекращает любую дискуссию, ну нет, так нет, о чём тут разговаривать?
А вот если ответить на вопрос: да, возможен справедливый мировой порядок, вот здесь появляются такие очень интересные варианты. Каким образом отвечали на этот вопрос? Ну множество может быть ответов, основных ответов, всё-таки таких вот глобальных три.
Первый. Справедливый мировой порядок возможен тогда, когда есть некая высшая ценность, относительно которой этот мировой порядок и устанавливается. Сегодня во многих выступлениях эта ценность звучала – это Господь Бог. Но если даже признавать, что бог один, религии-то всё равно разные. И поэтому справедливый мировой порядок может здесь устанавливаться только касательно какого-то конкретного бога – либо Иисус Христос, либо Аллах, либо Будда, хотя он и не бог, либо иной какой-то бог, но, во всяком случае, признание того, что есть некая высшая ценность, относительно которой можно судить о справедливости или несправедливости какого-либо социального порядка, такой вариант возможен.
Второй вариант. Второй вариант, когда справедливый мир устанавливается неким авторитетом. Ну предполагается тоже это высший авторитет, это может быть там, не знаю, по-разному можно назвать, фюрером можно назвать, вождём можно назвать, там Европарламентом можно назвать, искусственным интеллектом или ещё как-нибудь, но, во всяком случае, есть некая сила, которая способна сказать: да, я владею пониманием, как должен быть установлен мировой справедливый порядок, и такое понимание я вам предложу, а, если вы не согласитесь, то я могу и навязать, вообще говоря, такой порядок. Это второй вариант
И, наконец, третий вариант, тоже сегодня такой вариант звучал уже – это справедливый мир, были, конечно, попытки не следовать таким двум вариантам, и развивать такое понимание мировой справедливости.
И вот одно из перспективных, оказавшихся в перспективе востребованным, такой разрыв апелляции к высшему авторитету, божественному или не божественному – это была попытка установления человеческого справедливого порядка, связанного с международным правом. Это конец XVIII века, это известный трактат Канта «К вечному миру», где Кант говорит вот о том, что да, можно установить такой порядок, он будет справедливым, если государства и народы договорятся, и можно обеспечить вечный мир, если государства и народы договорятся о некой правовой системе.
Такая правовая система действительно была создана, называется «международное право». Я не буду сейчас говорить, по каким причинам она оказалась сегодня недееспособной, не то что не работает, а недееспособной.
И, во-вторых, должен быть какой-то орган, который контролирует исполнение вот этого правового порядка. Ну таких международных организаций достаточно много: начиная, как он называется, Международный уголовный суд, кончая Организация Объединённых Наций и так далее.
Так вот, эти сегодня… Я не вижу четвёртого здесь какого-то варианта. Эти все системы справедливого мирового порядка, все они сегодня не действуют, по крайней мере, в полном объёме. Потому, естественно, возникает вопрос, опять-таки возвращаемся к вопросу, да, мировой справедливый порядок устанавливать надо, но каким образом, и на каком основании: на основе международного права? Нельзя ещё, знаете, почему? Ну много есть причин, я остановлюсь только на одной из них. А именно сама система международного права и организации, в последствие организации, которые контролируют исполнение этой системы, это либо создание, либо наследие так называемой эпохи просвещения. В самом широком смысле эпоха просвещения – это представление о том, что главной ценностью является человек, личность. В конце концов, эта ценность стала не просто декларироваться, она действительно стала ценностью человека. И переродилась в то, в такого человека, о котором писал Штирнер, «Единственный и его собственность». То есть это индивид, это вообще не человек, а индивид, вот это самое человеческое «я хочу, и, если я обладаю возможностью хотеть и исполнить то, что я хочу, я и буду это исполнять». Поэтому такая, как мне кажется… Ну как её назвать нам, червоточинка, что ли, в самой этой системе правовой была заложена изначально.
Но это ещё не всё. Сегодня система, построенная на ценности человека, в свою очередь сменяется другой, на мой взгляд, ещё более опасной системой, а именно то, что называется расчеловечивание человека, трансгуманизм. Место гуманизма занимает трансгуманизм. И в этот трансгуманизм вообще втянуты мы все, начиная от бытового уровня. Посмотрите, в метро, на улицах, здесь, в зале, как мы завязаны с нашими гаджетами. Общению с живыми людьми предпочитая общение с телефонами, мы здесь сидим и смотрим в эти самые телефоны. Да, я понимаю, что это месть маленькая такая.
Поэтому я бы сегодня предложила такое понимание справедливости и присоединилась к тем, кто высказывал это понимание справедливости.
Справедливого мира, конечно, сегодня нет, и в ближайшем обозримом вряд ли он будет и вряд ли он может быть. Но справедливость выполняет другую функцию, она выполняет функцию действительно горизонта, идеала, даёт направление, даёт, грубо говоря, … движения. И в этом смысле, мне кажется, Россия является таким островом, ведущим кораблём, островом, форпостом этой самой справедливости, связанной… Ну примерно те же самые функции выполняет здесь справедливость, что красота, благо, истина и прочие такие идеалы, и это одно.
Второе. Справедливость не может быть только идеалом, она выступает не только как идеал, она абсолютна, конечно, но она выступает ещё в своём относительном качестве, как тот путь, который ведёт к идеалу справедливости, и вот на этом пути, на мой взгляд, конечно, Россия находится.
Последнее просто замечание. Говорили о равенстве людей достижимом и недостижимом. Я скажу, что в одном отношении мы все абсолютно равны, абсолютно все. А именно – в геноме человека 98 процентов нашего генома одинаковый с геномом шимпанзе (аплодисменты), и только 2 процента… вот всё, что мы делаем человеческого, мы обязаны только 2 процентам нашего генетического материала.
Спасибо большое.
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас, спасибо большое.
Добро пожаловать, директор Международного центра политического анализа и информационной безопасности Святослав Андрианов.
Андрианов С. Дорогие друзья, на самом деле хотел изначально поговорить немножко на другую тему, но вот уважаемый Вячеслав Иванович выступил и затронул, собственно говоря, за живое меня, и я решил немножко изменить тему своего выступления.
И вот последний час мы слушаем о справедливости. Что касается справедливости, хотел бы задать вам, уважаемые слушатели, вопросы, а именно: как вы считаете, надо ли нам проводить работу, начинать работу по примирению в нашем обществе так называемых белых и красных, что говорил мой предыдущий оратор? Я считаю, что однозначно нужно. И если вы думаете, что эта проблема отсутствует, я вам скажу, что она присутствует до сих пор, и она до сих пор очень сильно референтна и значима для нашего общества.
Дело в том, что в 1991 году, когда был разрушен, а я считаю, что он был целенаправленно разрушен, Советский Союз, было планомерное осуждение Советского Союза. Я считаю, это неправильно. В Советском Союзе было много чего правильного. Но одновременно с этим обходилась стороной очень важная вещь, очень важный фактор, и до сих пор он замалчивался, а именно о возвращении собственности, незаконно отнятой в 1917 году.
Я вам скажу, что здорово, как мы можем строить будущее, справедливое будущее, если сотни тысяч и миллионы семей в нашей современной России до сих пор не получили ни копейки компенсации за то, что было у них незаконно отнято пришедшей к власти в 1917 году красной хунтой.
Когда я крайний раз разговаривал с княгиней Юсуповой, я спросил: «Когда вы были в последний раз в России?». И госпожа княгиня сказала: «Вот один была раз». Я говорю: «И как?», – «Замечательная страна, мы любим её всем сердцем», – «И почему вы не приезжаете ещё раз?», – она сказала: «Я задала вопрос: мне не нужны наши заводы, мне не нужно всё, что было отнято, но могу ли я претендовать на один замок в Санкт-Петербурге, который сейчас является музеем?», – на что ей, конечно, сказали вежливо: «К сожалению, уважаемая госпожа княгиня, нет, не можете претендовать». И эта проблема, на мой взгляд, это фундамент, один из фундаментальных камней, которые лежат в основе социальной несправедливости.
Что касается других вопросов…
Зиновьева О.М. Нам до сих пор не вернули квартиру.
Андрианов С. Ольга Мироновна, я и говорю, понимаете, справедливость фундаментальная начинается с конкретики. Согласитесь? И если вы хотим строить светлое будущее, будущее, где мы будем конкурентоспособными, сильными и едиными, единой нацией, у нас вот заложена такая бомба замедленного действия.
Из зала. (Не слышно.)
Андрианов С. В том числе. В том числе. Я сейчас задаю вопрос, просто задал вопрос. Понимаете?
Из зала. (Не слышно.)
Андрианов С. Я просто задаю вопрос о том, что невозможно строить будущее без решения вот таких конкретных проблем.
Из зала. (Не слышно.)
Андрианов С. Что? То есть вы считаете, что это нормально, да? То есть частную собственность мы не уважаем, и уважать не собираемся.
Из зала. (Не слышно.)
Андрианов С. Ну, хорошо. Ну, вот видите, значит, моё выступление было правильным, потому что до сих пор единства нет.
Из зала. А этот особняк она получила справедливо, что она претендует на него? Вот с этого начнём вопрос.
Андрианов С. Слушайте, я не буду говорить за них, я скажу за свою семью. Мы 300 лет служили Отечеству и сейчас служим. Понимаете? От нас тоже отняли и до сих пор не вернули.
Ведущий Татарицкий П.К. Вот она завязалась настоящая дискуссия. Но, увы, мы вынуждены завершаться.
60 секунд просил сейчас к выступлению писатель, историк культуролог Валерий Байдин.
Будьте добры. (Аплодисменты.) Но 60 секунд. Будем считать.
Байдин В. Да, пожалуйста, считайте.
Ведущий Татарицкий П.К. Благодарим вас.
Пожалуйста.
Байдин В. Первое замечание по поводу понятия «справедливость». Наши западные враги исторические не имеют аналога этому понятию. И в английском, и во французском и в немецком это сводится к понятию «юстиция», то есть некоторое законничество и так далее, равенство.
Второе. Когда мы в лучшие мои студенческие времена говорили о философской мысли, все в этом понимали некое руководство к действию практическому. Поэтому можно, конечно, находить какие-то абстрактные идеалистические такие, идеал, в общем-то, в любом обычном понятии, но, например, понятия «наука» и » абсолютная наука», это не предполагает отрицания движения к этому идеалу, то есть от частного знания к общему. То есть в сущности речь идет о том, что всё это вкладывается в понятие простой диалектики. Движение от частного к общему.
Возьмем другой пример гораздо более простой для всех для нас. Например, юношеское представление о любви, оно может быть, конечно, идеальным. Но если ты на этом идеальном состоянии и представлении настаиваешь, то ты никогда не выйдешь замуж и не женишься. Поэтому страх перед конкретикой должен быть нейтрализован, я думаю, с воспитанием, в том числе родительским.
Как раз показ того, что это возможно, в серии даже каких-то семейных конфликтов, которые должны в конечном счете в правильной семье привести к какой-то гармонии, но это только среди людей, которые друг друга любят и стремятся к этому взаимопониманию, в отношении с врагами совершенно другая логика действует. Логика постоянных усилий. В пределе, как говорил Зиновьев, это логика борьбы, драки, если драка неизбежна, нужно бить первым.
Спасибо.
Ведущий Татарицкий П.К. Дорогие друзья, позвольте обратиться к вам именно так, мы вынуждены завершаться.
Но дискуссия разгорелась и наверняка это мост к следующим Зиновьевским чтениям, команда организаторов будет скрупулезно работать над вариантом новой научной конференции.
Ольга Мироновна, вам слово.
Зиновьева О.М. Дорогие друзья, дорогие борющиеся, соглашающиеся и протестующие участники нашего собрания!
Я считаю, что всё то, что разгорелось у нас к концу, стало накапливаться с самого начала, естественно. И то, что кипяток возражений должен так или иначе выйти паром или каким-то другим образом, покажет наша следующая встреча, следующие Зиновьевские чтения, которые пройдут уже в 2025 году, в год 80-летия Победы советского народа над фашистским игом.
Надеюсь, что в этот год, в 2025 году будет расчехлен Мавзолей Ленина на Красной площади и городу Сталинграду будет возвращено… то есть Волгограду будет возращено его историческое имя и Ленинграду также. (Аплодисменты.)
Ведущий Татарицкий П.К. Это точка. На сегодня точка. Мы искренне благодарим вас за внимание. В добрый час!
Ольга Мироновна приглашает всех жаждущих и желающих на историческое фото. Добро пожаловать, красные, белые, многоцветные. Это с юмором сказано. Добро пожаловать. День народного единства состоялся 4 ноября.