Автор ряда бестселлеров как за рубежом, так и у нас («Зияющие высоты», «Кризис коммунизма», «Запад», «На пути к сверхобществу» и др.), признанный во всём мире учёный-логик, философ, социолог – Александр Александрович Зиновьев – снова удивил общественность, представ перед столичной публикой в качестве самобытного и талантливого художника.
Недавно в столичном кинотеатре «Фитиль» с большим успехом прошла выставка ваших карикатур «Поддатые 70-е», созданные в те незабываемые годы. Как вам удалось сохранить такой уникальный документ эпохи?
Это заслуга моей супруги – Ольги Мироновны, которая (в отличие от меня) бережно собирала и хранила мои опусы.
Что способствовало их появлению?
Мне посчастливилось жить в России в удивительный период, когда в интеллигентских кругах создалась уникальная среда. Это были порядочные, широко и высокообразованные талантливые люди. Они не стремились к власти, к деньгам, были чужды карьеризму. И на досуге они размышляли честно, без всякой личной заинтересованности, но достаточно эрудированно о многих самых разных вещах. Не будь этой среды – не было бы Зиновьева. На Западе нет ничего подобного. Да и в России эта среда исчезла. И я сомневаюсь, что когда-нибудь возродится. Мои карикатуры и подписи к ним, которые рождались во время таких посиделок, нигде не выставлялись, но циркулировали в определённых кругах, создавая мне популярность. И я больше дорожу той известностью, чем нынешней.
Вы где-нибудь учились рисованию?
Нет. Я начал рисовать с раннего детства. Все люди рождаются художниками. Вспомните, как дети любят разрисовывать тетрадки, книжки и все, что подвернется. Со временем у большинства эта привычка к художественному творчеству пропадает, а у меня она растянулась на всю жизнь. До сих пор я рисую на всем, что только попадется под руку. Рисую то, что Бог на душу положит. Много рисовал я и в школьные годы, выпускал стенгазету. Сам делал рисунки, сам сочинял стихотворные подписи. Во время войны выпускал боевые листки, иногда по пять штук в день.
Вы воевали в авиации?
В 1945 году я чуть было не поплатился жизнью за своё творчество. Два месяца особый отдел разыскивал автора стихотворения и рисунка, посвящённых Сталину. Меня спасло только то, что текст был написан печатными буквами.
Уже в мирное время я выпускал стенгазеты и в университете, когда учился, и в Институте философии академии наук, где работал.
Когда я оказался на Западе, мои способности тоже пригодились. Я делал иллюстрации к своим книгам, обложки. А чаще всего рисовал просто так, автоматически. В ресторанах, например, на салфетках в ожидании официанта.
Некоторые люди это заметили и стали мои рисунки собирать. В одном таком заведении целая стена была увешана моими рисунками. И когда мои знакомые собирались в этот ресторанчик, то так и говорили: «Пойдём к Зиновьеву!»
Вы кому-нибудь подражали?
Никогда и никому. Самоучка. Впрочем, рисующих писателей было немало. Вспомним Лермонтова, Дюрренматта, Гюнтера Грасса и других. Но я никогда не претендовал на лавры профессионального художника. Просто так я выражаю своё настроение. И вот ещё одна моя особенность: я рисую только по памяти, а не с натуры. Иногда приходилось рисовать портрет человека, которого никогда не видел сам. Мне про него рассказывали знающие его люди, а я рисую по словесному описанию, нечто подобное фотороботу. И что забавно, чем старше становится герой моего рисунка, тем более он становится похожим на мой портрет.
Так кем вы себя больше считаете: ученым, писателем, художником?
Моя основная профессия – логика. Пожалуй, в этой научной сфере мои заслуги наиболее весомы. На втором месте – социология. На третьем – литература. На последнем – художества.
И каков ваш взгляд ученого на сегодняшнюю ситуацию в России?
Когда наши реформаторы разрушали прежнюю социальную систему и начинали создавать новую по западному образцу, они понятия не имели, что на тот момент представляет собой реальная экономика развитых стран. Они получали лишь пропагандистские представления, которые Запад им навязывал, чтобы было удобнее использовать их в своих интересах.
Ход мыслей наших реформаторов прост: на Западе люди живут богаче нас, значит, чтобы жить также, надо сделать все как у них.
Но получился социальный уродец. В России нет предпосылок для этого. У народа нет уважения к частной собственности. На Западе таких явлений, как «олигархи», не было и нет. Капитализм складывался у них исторически эволюционным путём. Просто страну отдали на разграбление. И то, что у нас называется явлением капитализма, не результат производственной деятельности, а результат грабежа. Грабежа группой лиц того, что им не принадлежало. Настоящее мародёрство. И ошибочно ждать от этих людей дел, направленных на пользу стране, народу. Они думают только о себе, о том, как больше урвать.
Как же быть?
Если мы хотим правильно организовать страну, то должны знать, что с ней происходит. И делать свои выводы, а не искать аналогов на Западе – там их нет. Прежде всего нужна стройная теория, базирующаяся на новой системе понятий, описывающая современное состояние экономики. Но пока есть только благие пожелания. На деле же – сплошное топтание на месте. Более того, все усилия и намерения правительства побороть коррупцию, сократить управленческие расходы и т.д. и т.п. обречены на провал.
Насколько я понял, всё упирается в создание новой теории, модели, адекватной современному состоянию России.
В принципе это не так уж сложно.
Что же этому препятствует?
Но ведь тогда придётся раскрывать карты, лишиться своих сверхприбылей, считаться с объективными законами экономики. Кому-то это не выгодно.
Беседовал Владимир Красовский
Интервью взято в 2005 году, накануне ухода А.А. Зиновьева из жизни 10 мая 2006 г.
