На днях в Агентстве «Россия сегодня» состоялся Круглый стол по теме «Справедливая Россия»: в поисках нового политического лица». Особый интерес в ходе КС вызвал доклад директора Института ЕАЭС Владимира Лепехина, публикуемый ниже.
Коллеги, я не хотел бы сейчас обсуждать дела партии «Справедливая Россия». Её есть за что критиковать, но я слишком трепетно отношусь к этой структуре, поэтому предпочитаю высказать свою критику непосредственно в общении с руководством партии. Мне кажется также, что я знаю, как партия могла бы совершить электоральный рывок, но об этом тоже не хотел был говорить публично. В данном случае хочу присоединиться к мнениям моих коллег, которые отметили, в частности, что «Справедливой России» нужна новая системная идеология — и именно на этой проблеме я бы и хотел акцентировать свое внимание.
Действительно, у партии СР сегодня нет главного — собственно идеологии справедливости и, соответственно, нет и программы обеспечения в России этого принципа. Вообще проблематика столь востребованной сегодня ценности «справедливость» не проработана и в партии, и в России, и в глобальном масштабе так, как это должно быть — с учетом современной ситуации в нашей стране и в мире.
Проблема справедливости — бесконечная тема. В особенности, если рассматривать ее в аксиологическом ключе. В рамках же предоставленного мне времени затрону лишь один момент, который, с моей точки зрения, игнорируется при рассмотрении данного вопроса. Это проблема советско-либерального стереотипа.
Начну с того, что в традиции российских «административных» левых принято понимать под справедливостью в основном «справедливое» распределение общественного богатства, которое, например, в советской практике свелось преимущественно к двум вещам: к полному огосударствлению средств производства, а также к более или менее равному распределению потребляемых гражданами материальных и социальных благ.
У современных либералов подходы к данной проблеме еще примитивнее. Так, в монографии нобелевского лауреата по экономике Джозефа Стиглица «Цена неравенства» речь идет только о том, что «богатым надо делиться с бедными». У Джефри Сакса в его книге «Конец бедности» рецепт справедливости на самом деле тоже умещается на одной странице, и заключается он в том, чтобы богатые активнее занимались благотворительностью по отношению к бедным. И подобное положение, при которой богатые должны поумерить свои аппетиты, — это сегодня некая консенсуальная точка зрения западных интеллектуалов на проблему справедливости.
Сегодня в России доминируют именно эти два названных мной подхода. В частности, в нашей стране растет число сторонников «социализма 2.0», которые под справедливостью понимают, во-первых, национализацию крупной собственности (не видя разницы между огосударствлением активов и их обобществлением), а во-вторых, установление безусловного базового дохода для граждан или же разного рода покушения на выплаты людям природной и иной ренты. С другой стороны, многие российские нувориши — по примеру того же Стиглица — склоняются к мысли о том, что «делиться рано или поздно с населением придется», а потому грядущее введение прогрессивного налога все больше воспринимают как неизбежность.
Почему оба этих подхода если и не порочны, то всерьез устарели?
Дело в том, что все российские и зарубежные современные левые считают важным исключительно справедливое распределение ДОХОДОВ и прочих благ — то есть заключительную фазу производственного цикла, совершенно не по понимая (или намерено не замечая), как по-справедливости должны быть устроены отношения владения, управления и организации производства тех благ, на которые потом претендуют все граждане без исключения, не зависимо от своего реального индивидуального вклада в это самое производство.
Год назад, кстати, ровно год назад на заседании Зиновьевского клуба МИА «Россия сегодня» я делал доклад о том, как в советское время при Хрущеве принцип «каждому по труду» был в 60-е годы подменен принципом «каждому по потребностям», и к чему это привело. Так вот, современные левые в России и в мире давно повернуты на принципе «каждому по потребностям», не являясь, в сущности, подлинными левыми. Отсюда — предельно инфантильные и паразитические конструкции предлагаемой ими справедливости в виде того же ББД.
Есть, конечно, отдельные ортодоксальные постмарксисты, которые предлагают вернуться к принципу «каждому по труду», в связи с чем придумывают различные громоздкие системы контроля за количеством и качеством труда каждого конкретного работника, в том числе, и при помощи внедрения ИИ, — но к этому следует, на мой взгляд, относиться как к интеллектуальному извращению, не более.
В этом своем догматическом видении проблемы справедливости современные квазилевые органично стыкуются с либералами, которые, как уже было отмечено, постепенно приходят к тому, чтобы начинать в той или иной степени делиться награбленным и заработанным по принципу: отдам сегодня нищему копейку, чтобы завтра не потерять рубль.
С учетом сказанного считаю, что «Справедливая Россия» — отнюдь не социал-демократическая партия. Это социал-либеральная партия, в которой сегодня присутствуют оба подхода, о которых я сказал выше. А вот современная социал-демократическая методология вкупе с инновационным подходом в практике работы этой партии по-прежнему отсутствует.
Да, популизм и не желание прорабатывать серьезные концептуально-идеологические вопросы сегодня в России характерны для все партий, не только для «СР», но это не значит, что последней нужно сосредоточиться только на текущей повестке дня. С учетом того, что в современной России ценность «СПРАВЕДЛИВОСТИ» становится самой востребованной ценностью (а партии «Справедливая Россия» сам Бог велел держать монополию на эту тему), названная партия просто обязана дать обществу вразумительный ответ на этот сверхактуальный запрос.
Как решается проблема справедливости на самом деле?
Ясно, что обеспечение в обществе справедливости — это системная проблема, и решается она не в хвосте производственного цикла — в уравнении конечных доходов и иных благ граждан, а в справедливом отношении к человеку на всех стадиях этого цикла — на стадии научных разработок, управления, владения, производства, продаж продукции и, только в завершение, на этапе распределении доходов.
Это предполагает, в частности, справедливое распределение активов и пассивов в обществе, исходя не только из количества и качества труда, но также — из уровня интеллекта, управленческого таланта, специфики мотиваций индивидов и т.п.. то есть — реальное обобществление средств производства и производственных отношений в альтернативу как их тотальному огосударствлению, так и безудержному частному присвоению.
Именно с модернизацией и справедливизацией отношений собственности и управления, а вовсе не с планово-государственной экономикой следует связывать новый, надкапиталистический способ производства.
Как осуществить модернизацию этих отношений, прописано, в частности, в авторских концептах солидарной экономики и солидарного акционирования государственных активов, неоднократно опубликованных в ряде СМИ автором этих строк в партнерстве с экономистом Сергеем Беляковым.
Замечу в завершение, что только становление солидарной, то есть справедливо устроенной экономики, например, в России может стать базисом формирования в стране подлинно солидарного и справедливого общества, солидарной справедливой политической системы и соответствующего справедливого государства.
Без фундаментального решения проблемы собственности (форм и методов владения и управления ею) построение справедливого общества где-либо невозможно.
