Патриоты России, 22 ноября 2016 г.
Битва за столицу завершилась грандиозной победой Красной армии, которая окончательно развеяла миф о непобедимости гитлеровской Германии.
Так совпало, что на начало декабря 2016 года пришлись две юбилейные и тесно связанные между собой даты: 1 декабря исполняется 120 лет со дня рождения прославленного советского военачальника Георгия Константиновича Жукова, 5 декабря – 75 лет началу контрнаступления Красной армии под Москвой, огромный вклад в успех которого внес Маршал Победы.
Константин Рокоссовский, знавший Жукова с 1924 года, писал: «У него всего было через край – и таланта, и энергии, и уверенности в своих силах». Жизненный путь полководца был богатым на крупные события и грандиозные сражения. Показательно то, что именно Жукова называли и называют Маршалом Победы. Сам же он подчеркивал: «Когда меня спрашивают, что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю – битва за Москву».
Генерал армии Жуков принял на себя командование войсками Западного фронта 11 октября 1941 года, когда сразу несколько наших армий оказались в «котлах» под Вязьмой и Брянском. И хотя в окружении многие красноармейцы продолжали героически сражаться, на время сковав значительные силы противника, в середине октября в немецкий плен попали более полумиллиона наших солдат и офицеров, и ситуация на московском направлении стала катастрофической.
16 и 17 октября столица СССР пережила панику. Однако порядок в городе был восстановлен очень быстро. 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах было введено осадное положение. На улицах появились плакаты с изображением советского воина и со словами: «Ребята! Не Москва ль за нами?»
Невзирая на налеты вражеской авиации, столица СССР активно готовилась к обороне . Георгий Жуков вспоминал: «Сотни тысяч москвичей круглосуточно работали на строительстве оборонительных рубежей, опоясывавших столицу. Только на внутреннем поясе обороны в октябре и ноябре трудились до 250 тысяч человек, три четверти которых составляли женщины и подростки. Они соорудили 72 тысячи погонных метров противотанковых рвов, около 80 тысяч метров эскарпов (противотанковое земляное заграждение, имеющее крутизну от 15 до 45° — «ПР») и контрэскарпов (противотанковое заграждение в виде крутого среза ската местности – «ПР»), 52,5 тысячи метров надолбов и много других препятствий, вырыли почти 128 тысяч погонных метров окопов и ходов сообщения. Своими руками эти люди вынули более 3 миллионов кубометров земли».
Встречать непрошенных «гостей» хлебом-солью москвичи не собирались.
Юные защитники столицы
Войска для обороны столицы Ставке Верховного Главнокомандования (ВГК) и Жукову пришлось собирать по «сусекам». В бой шли и слабо подготовленные ополченцы, и красноармейцы, вырвавшиеся из окружения и измотанные боями.
Под Малоярославцем на Ильинских рубежах путь опытным и хорошо вооруженным гитлеровцам преградили курсанты подольских артиллерийского и пехотного училищ – юноши, совсем недавно одевшие военную форму. Начальник Подольского артиллерийского училища полковник Иван Стрельбицкий вспоминал: «Было среди них немало таких, кто еще ни разу не брился, не работал, никуда не ездил без папы и мамы».
А севернее Волоколамска участок обороны по реке Ламе между деревнями Гарутино и Бородино держал отдельный сводный курсантский полк, созданный на базе Московского пехотного военного училища РСФСР. Поскольку до 1935 года оно находилось в Кремле, курсантов с тех пор называют кремлевцами. Командиром полка назначили начальника училища, Героя Советского Союза полковника Семена Младенцева. Золотую Звезду он получил за участие в войне с Финляндией 1939-1940 г.г. Комбатами, политруками, командирами взводов и рот назначили офицеров училища. Общая численность полка составляла 1 579 человек (112 командиров и политработников, 1 330 курсантов, 130 красноармейцев и 7 вольнонаемных).
Справа от кремлевцев сражался 3-й кавалерийский корпус генерал-майора Льва Доватора (погиб 19 декабря 1941 года у деревни Палашкино Рузского района). Слева от курсантов оборонялась 316-я стрелковая дивизия генерал-майора Ивана Панфилова (погиб 18 декабря 1941 года у деревни Гуськово Волоколамского района). Жуков свидетельствовал: «Ввиду общего недостатка сил батальонные районы обороны кремлевцев были растянуты по фронту на 7-10 км и в глубину 3 км. Сплошной обороны тогда еще не было. Заняты были и оборудованы только ротные опорные пункты, промежутки между ними простреливались артиллерийским огнем, а кое-где и дальним пулеметным. Перед передним краем обороны полка, особенно в промежутках между ротными пунктами, устанавливались противотанковые и противопехотные мины. На танкоопасных направлениях отрывались и оборудовались эскарпы и контрэскарпы».
О том, как сражались кремлевцы, нельзя судить по печально знаменитому фильму Никиты Михалкова «Утомленные солнцем-2. Предстояние». Публицист Юрий Нерсесов пишет о нем так: «Проглядев эпизод гибели отряда из 240 кремлевских курсантов ростом не ниже 183 сантиметров каждый из «Предстояния», я вспомнил, что уже знаком с этими цифрами. Они имеются в автобиографической повести умершего в 1975 году писателя Константина Воробьева «Убиты под Москвой»…
Поскольку в конце повести почти все курсанты гибнут под гусеницами немецких танков, подобное совпадение трудно признать случайным. Особенно если вспомнить, что в 1990 году режиссер Александр Итыгилов снял по повести Воробьева фильм «Это мы, Господи!» Его отдельные кадры, типа оторванной руки с часами, выставляют Никиту Сергеевича нахальнейшим плагиатором. Щедро покопавшись в творчестве Итыгилова и Воробьева, он не упомянул в титрах ни умершего в 1975 году писателя, ни скончавшегося в 1991-м режиссера.
Ополченцев Михалков заменил штрафбатовцами, которых во время обороны Москвы осенью 1941 года и в помине не было, а искренне радующегося пополнению командира полка — быдловато-приблатненным комбатом, хамящим командиру курсантов и вытирающим сопли о шинель своего бойца. Кроме того, изъял у Воробьева сцены, где курсанты грамотно окапываются, и, не ограничиваясь обороной, наносят по немцам чувствительные удары».
Курсанты не только грамотно окапывались. Многие из них потом еще и героически сражались. Кремлевцами, отмечает в «Красной звезде» журналист Александр Тихонов, к началу контрнаступления под Москвой «было уничтожено свыше 2 пехотных полков противника, до 3 батарей артиллерии, свыше 8 минометных батарей, до 20 танков, 7 бронемашин, более 30 станковых пулеметов. Среди курсантских трофеев – 15 минометов, 12 станковых и ручных пулеметов. Более 500 фашистов были захвачены в плен… Безвозвратные потери полка за все время боев составили 811 человек».
Но Михалков снял и показал совсем не это. Он, замечает Нерсесов, «выбрал из всего полка самую пострадавшую роту, изъял из мемуаров одного из бойцов этой роты успешный бой, оставил неудачный и добавил в него пару эпизодов, в которых погибшие курсанты выглядят законченными дебилами, падающими носом в землю при виде фейерверка и пыряющими штыком немецкий танк»…
Подготовка контрнаступления
В то время, когда на подступах к Москве шли упорные и кровопролитные бои, в столичный регион постепенно Ставкой ВГК перебрасывались войска из Сибири и Урала. Значительную их часть оставляли в резерве. И это в ситуации, когда фронт находился в считанных километрах от московских окраин…
30 ноября Жуков представил Верховному Главнокомандующему Иосифу Сталину план контрнаступления войск Западного фронта под Москвой. Планировалось ударом на Клин, Солнечногорск и Истру разбить основную группировку на правом крыле и ударом на Узловую и Богородицк уничтожить противника на левом крыле фронта.
В первый день зимы 1941 года Ставка ВГК утвердила общий план контрнаступления. Кроме Западного фронта, участие в нем предстояло принять соседям Жукова. Перед войсками Юго-Западного фронта под командованием маршала Советского Союза Семена Тимошенко была поставлена задача разгромить Елецкую группировку Вермахта. Войска Калининского фронта под командованием генерал-полковника Ивана Конева должны были ударить в тыл клинской группировки противника и во взаимодействии с войсками правого крыла Западного фронта уничтожить ее. Активная роль отводилась партизанам Московской, Калининской, Тульской и других областей, призванных своими действиями в немецком тылу содействовать контрудару Красной армии.
План контрнаступления учитывал, что к концу осени 1941 года войска германской группы армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Федора фон Бока оказались растянутыми на многокилометровом фронте. Полоса наступления 3-й и 4-й танковых групп достигала 250 километров, а 2-й танковой армии — 300 километров. Жуков позже вспоминал: «Развернув ударные группировки на широком фронте и далеко замахнувшись своим бронированным кулаком, противник в ходе битвы за Москву растянул войска до такой степени, что в финальных сражениях на ближних подступах к столице они потеряли пробивную способность».
Вместе с тем, хотя за два месяца тяжелейшей Московской битвы противник понес большие потери, в начале декабря соотношение сил и средств было не в пользу Красной армии. «Это обстоятельство явилось главной особенностью контрнаступления наших войск под Москвой», — констатировал Жуков. В составе Калининского, Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов насчитывалось 1 миллион 100 тысяч человек, 7652 орудия и миномета, 774 танка и 1000 самолетов. В группе армий «Центр» было 1 миллион 708 тысяч человек, около 13 500 орудий и минометов, 1 170 танков и 615 самолетов.
Другой особенностью предстоящего контрнаступления было то, что начинать его предстояло без оперативной паузы. Именно это обеспечило Красной армии фактор внезапности.
Подготовил Жуков немцам и другие «новогодние подарки». По его приказу накануне и в ходе контрнаступления под Москвой началось внедрение в практику наступательных операций тактики штурмовых действий пехоты. В одном из своих приказов Жуков потребовал захват «каждого опорного пункта поручать особому ударному отряду, специально отобранному, организованному и сколоченному, если нужно – с предварительной репетицией в тылу своих войск».
Разгром немцев под Москвой
5 декабря 1941 года первыми в атаку на противника двинулись войска Калининского фронта. В этот день в деревне Нефедьево в двух километрах от Дедовска экипаж танка «КВ-1» под командованием лейтенанта Павла Гудзя, вступив в бой с 18 немецкими танками, уничтожил 10 из них, а остальные вынудил отступить. За этот подвиг лейтенант Гудзь был награжден орденом Ленина. Награды получили и члены его экипажа: лейтенант Дмитрий Старых – орден Красного Знамени, старший сержант Аким Кирин – орден Красной Звезды, сержанты Павел Саблин и Филипп Тотарчук – медали «За отвагу».
На следующий день по врагу ударили войска Западного и правого крыла Юго-Западного фронтов. Начать наступление старались еще затемно. Командующий 30-й армией генерал-майор Дмитрий Лелюшенко объяснял это так: «Нам важно было свести на нет преимущество противника в танках и авиации, внезапно сблизиться с ним вплотную, почти смешаться с ним, навязать ему свою волю, принудить сражаться оружием ближнего боя — пулеметом, автоматом, винтовкой, гранатой и даже врукопашную… При решении этого вопроса мы исходили из того, что наша атака пехотой против танков противника в условиях хорошей видимости не сулит успеха: пехоту просто перебьют танки. А в темноте им трудно ориентироваться, тем более, когда бой примет характер рукопашной схватки. Да и завести боевые машины будет трудно (мы знали, что фашистские танки не имеют системы подогрева), и авиация в это время суток слепа. Словом, ночь — союзник смелых и умелых. А сибирякам и уральцам смелости и умения не занимать».
Героически сражались и советские летчики. 14 декабря в районе станции Румянцево железной дороги Москва — Рига самолеты 11-го истребительного авиационного полка 6-го авиационного корпуса ПВО попали под сильный огонь с земли. Командир звена лейтенант Венедикт Ковалев повел машину на немецкую зенитную батарею, но был подбит. И тогда расстреляв боезапас, Ковалев направил горящий самолет на зенитную батарею противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 марта 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм лейтенанту Ковалеву Венедикту Ефимовичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Хотя контрнаступление Красной армии развивалось успешно, Сталин не спешил сообщать советскому народу и всему миру о контрударе под Москвой. Наконец, в ночь с 12 на 13 декабря, через неделю с момента начала контрнаступления, за которую были освобождены Крюково, Ямуга, Елец, Рогачево, Венев, Истра и Солнечногорск, по радио прозвучало сообщение Совинформбюро о срыве «второго генерального наступления на Москву» и провале немецкого плана окружения и взятия советской столицы.
13 декабря на первой полосе «Известий» были помещены фотографии военачальников Красной Армии, отличившихся в битве под Москвой. В центре находилась крупная фотография генерала армии Жукова. С двух сторон его обрамляли более мелкие фотографии генералов Дмитрия Лелюшенко, Константина Рокоссовского, Филиппа Голикова, Леонида Говорова, Павла Белова, Ивана Болдина, Василия Кузнецова и… Андрея Власова — будущий изменник Родины был в числе героев обороны Москвы.
Вскоре советские войска достигли линии, с которой гитлеровцы начали свое ноябрьское наступление. 15 декабря был освобожден Клин, 16-го — Калинин, 17-го — Алексин, 20-го — Волоколамск, 26-го – Наро-Фоминск, 28-го – Козельск, 30-го — Калуга.
Отступая, гитлеровцы оставляли за собой выжженную землю. Этого требовало германское командование. К примеру, 8 декабря 1941 года командир дивизии СС «Райх», бригаденфюрер СС Вильгельм Биттрих приказал: «Все войсковые части, расположенные в населенных пунктах восточнее Истры, являются ответственными за то, чтобы места расквартирования противника были бы сожжены без остатка. Для каждого дома должны быть приготовлены пучки соломы и бутылки с бензином. Все дома должны быть подожжены в 7.00, 9 декабря. Надо следить за тем, чтобы зарево от пожаров не привлекло бы внимание противника».
Варварские планы немецких оккупантов укрепляли желание красноармейцев поскорее очистить родную землю от этих представителей «цивилизованной Европы». К 1 февраля 1942 года на различных участках фронта неприятель был отброшен от Москвы на расстояние от 80 до 250 км.
Московская битва завершилась грандиозной победой Красной армии, которая окончательно развеяла миф о непобедимости гитлеровской Германии.
