Журнал «Искусство жить» (L’Art de Vivre), № 2, 2010.
Редакционный совет: Пьер Карден, Владимир Большаков, Ольга Зиновьева, Константин Кухтин, Юрий Мусаткин, Всеволод Овчинников, Эрик Сюртур, Эдуард Тополь, Владимир Фролов
Ольга Зиновьева «Искусство мыслить»
View more documents from zinoviev.info.
Ольга Зиновьева
ИСКУССТВО МЫСЛИТЬ
Нет ничего сложнее, чем говорить, а тем более — мыслить просто. Ибо простота является привилегией великих и мудрецов, ну а если эти ипостаси встречаются в одном человеке, то становится очевидным, что речь может идти только о гении.
Искусство мыслить — это искусство искусств, это — запредельная область человеческого таланта, умеющего видеть там и то, где и что другим увидеть не дано. Уже переросли в легенды рассказы об открытиях великими явлений и закономерностей обычного мира, в котором живут миллионы людей. Но увидеть загоризонтное, понять невероятное, объяснить то, в чем живет человечество, — это, конечно, особенная судьба, это — избранность. Возьмем ли мы открытия Пифагора или Ньютона, Леонардо да Винчи или Ломоносова, — мы с необходимостью будем вынуждены признать, что Юпитеру дозволено то, что недозволено быку.
В наше суматошное время мелких и крупных проблем, переселения народов и передела мира, борьбы за первенство и крушительных поражений жил и работал именно такой человек, Юпитер, который жил и мыслил по-олимпийски.
10 мая 2006 года масса людей вдруг осознала, что с нами больше нет того, к кому можно было обратиться за советом и получить ответ на самые жгучие социально-политические вопросы; кто был в состоянии выслушать и найти решение такое простое, что вроде можно было бы и не спрашивать: в этой «простоте» и заключается невероятная привлекательность интеллектуально-этического аналитического и публицистического метода человека-легенды. Простота и ясность мудреца не всегда понятна людям, живущим в очень противоречивом и смутном временном потоке. Люди торопятся высказываться, не успевая по-настоящему задуматься над проблемным миром, в котором они пребывают.
Благодаря тому, что Александр Александрович Зиновьев — открываю имя этого феноменального человека — работал практически до последних дней своей жизни, он оставил нам его главную, аккордную книгу «Фактор понимания», которая наряду со многими его другими была опубликована уже в 2006 году. Само название выделяет красной нитью главное в этой книге — фактор понимания. Но в отличие от интервью, в котором так или иначе принимают участие по крайней мере две стороны, монография не случайно называется именно так: монография. Ибо направление исследования проблемы идет в режиме единого авторского начала, который определяет и стиль, и метод, и лексику, и специфику данного произведения, где разворачивается научная концепция самого исследователя.
Александр Александрович — человек особенный. Для него никогда не существовало другого мерила в отношениях с людьми — независимо от общественной значимости, образования, профессионального уровня, — только критерий истины и нахождение соответствующего смыслового инструментария, позволяющего достоверно донести содержание его высказываний до собеседника, с тем, чтобы позже убедиться, что его поняли, и поняли адекватно. С пониманием, однако, сложнее. Порой простые, по мнению Александра Александровича, ясные идеи и высказывания наталкивались на какое-то пещерное невосприятие, априорное отталкивание по принципу «Не читал, и читать не буду» или же весьма часто употребляемый дискуссионный метод «Нет, но…», дальше идет повторение его же, зиновьевских идей, но почему-то без соответствующих ссылок.
Дело в том, что т.н. простота ответов Александра Зиновьева – это верхушка гигантского интеллектуального айсберга мыслителя, смыслом и содержанием жизни которого была ясно и четко сформулированная им же задача: истина и понимание во что бы то ни стало. Тут не могло быть и речи о каких-то компромиссах со временем, с политической конъюнктурой, с холопским «чего-изволите-с». Зиновьев ясен, суверенен, прост, неумолим, категоричен в вопросах и таков же в ответах. Он никогда не позволял себе высказываться двусмысленно или в сослагательном наклонении. Беспощаден, как скальпель (помните «бритву» Оккама?), неумолим в приговорах, краток в диагнозах. Только человек с необычайно острым аналитическим умом мог сформулировать такие исчерпывающие определения-образы, как: «зияющие высоты», «гомо советикус», «катастройка», «рогатый заяц» и огромное количество им подобных.
Эниклопедически образованный, Зиновьев был блистательным оратором, во всех дискуссиях он привлекал к себе голосом, мыслями, реакциями и неожиданными ракурсами истории, культуры, науки. Главной целью его жизни было одно — мыслить и говорить правду. Он как настоящий русский мастеровой знал свое ремесло. Думать он умел уникальным образом. Эти его качества развертываются во всей диалектической последовательности и логической четкости по сотням и сотням интервью, данным им, по десяткам опубликованных книг в области логики, социологии, а также в его художественной литературе.
В любой теме он всегда видел небанальный, неожиданный ракурс, повергая наповал друзей и врагов именно этой способностью блитц-анализа.
Разговаривать с умной, серьезной, понимающей аудиторией было для него всегда предельной привилегией человеческого общения. Возрастной или другой момент не оказывал абсолютно никакого влияния в реакции Александра Александровича на мысль и понимание. Поэтому высокие правительственные и академические ранги в собеседниках радовали его, если они подтверждали их (собеседников) содержательную особенность.
Конечно же, Зиновьев предпочитал людей мудрых, умных и понимающих, но при этом проявлял прямо-таки ангельское терпение, когда объяснял, порою буквально на пальцах тем, кто, не имея ни малейшего представления о теме, наивно пытался произвести положительное впечатление на умного собеседника.
В целом, в работе с корреспондентами, журналистами, представителями массмедиа Александр Александрович исходил из целевой ориентации, из профессиональных способностей (или их отсутствия) у тех, с кем ему предстояло работать в режиме интервью (теле-, радио- или для печати, — не суть важно). Главное — донести до вопрошающего по возможности с минимальными смысловыми потерями суть, общую идею, сформулировать контуры тематики. Поэтому он всегда задавал вопрос о времени, которым он располагал, чтобы ответить на вопросы; интересовался конечным печатным или изо-, аудио-временным объемом интервью. Потому т.н. барское отношение к своему и чужому времени ни в каком контексте для него были неприемлемы.
Конечно, были у него любимые, предпочитаемые ученые, политики, журналисты и авторы, сотрудничество с которыми продолжалось годами, встреча с которыми всегда носила творческий, динамичный характер, невзирая на возрастные и какие-то другие отличия. Профессиональные поначалу отношения постепенно развивались в красивую, содержательную многолетнюю дружбу. Александр Александрович умел видеть и стимулировать в этих отношениях дальнейшее развитие личности, порой добиваясь максимального творческого ее раскрытия.
Член многочисленных академий мира, почетный гражданин Франции и Италии, гвардии капитан, летчик-штурмовик — провоевал Великую Отечественную войну с самого начала до Победы, автор более чем 40 книг, лауреат престижных литературных и научных премий, создатель оригинальной советской логической школы.
Человек редкой красоты, красоты всех своих поступков, человек светлейшего ума, личность эпохи Ренессанса. Мыслитель и гражданин Александр Александрович Зиновьев (1922 — 2006) похоронен на Новодевичьем кладбище г. Москвы.
Ольга Зиновьева, главный редактор журнала «ЗИНОВЬЕВ», директор Российско-Баварского исследовательского центра им. А.А.Зиновьева